Старость аксолотля

А ведь обо всем этом она тебя предупреждала во всех подробностях. Приходила в перерывах между занятиями с постоянно меняющимися учителями существующих и несуществующих языков – и рассказывала сказки. Ты будешь, Пуньо, великим; ты будешь, Пуньо, полубогом; на твоем примере, Пуньо, будут учиться другие дети. Это была аргументация, которая каким-то образом обращалась к твоей жадно эгоистичной природе. Но при этом она приводила в замешательство. Ведь ты бы учился и так, и да, в конце концов, это было просто интересно. Но эти тайны, обещания, атмосфера постоянной угрозы… И Девка, как жрица какой-то технорелигии, проповедующая неумолимое пророчество о твоем скором вознесении… Это приводило тебя в состояние болезненного раздражения.

– Они все равно ничего обо мне не узнают! – кричал ты на нее, разозлившись, и она прекрасно знала, кого ты имеешь в виду. Она неизменно удивлялась твоим вспышкам, но сама не повышала голоса. Она так тебя и не поняла. Ты был для нее темной загадкой, психологическим кубиком Рубика: долгими часами рабски послушный, кроткий и смиренный в поведении и словах, и вдруг абсолютно мятежный, пылающий горячей ненавистью ко всему и всем. Она никогда не была в том месте, где ты родился.

Что они знали о взаимопонимании, эти специалисты по переводам, не умеющие перевести короткую мысль с Пуньского на не-Пуньский – каким ложным истинам они могли тебя научить?

Генезис