Старосветские убийцы

– Отец был отчаянный игрок, проиграл, по-моему, все, кроме нас с матерью. Упомянутая судьба дала нашей семье сатисфакцию. Я в карты никогда не проигрываю. Поэтому играть со мною неинтересно.

– С какими удивительными людьми я сегодня познакомился! – воскликнул генерал. – Один бахвалится, что пьет не пьянея. Кстати, Гришка налей ему третий бокал. И почему он карту не называет?

– Я банковать не люблю, – ответил Денис.

– Понятно, – сказал генерал. – Давайте, Шулявский, называйте карту. Проверим и ваш талант.

– Как угодно, генерал. Валет.

Генерал, открыв, кинул влево первую карту. Все ахнули. Валет пик.

– Ух ты, соника взял! – завистливо сказал Рухнов.

– Кого взял? – переспросил Роос.

– У игроков в азартные игры свой, только им понятный язык, – сказал Тоннер. – Обычно это исковерканные французские слова. "Соник" – выигрыш с первой карты.

Генерал кинул колоду, из которой сдал валета, под стол и тут же взял новую. По колоде взяли и все остальные. Адъютант вопросительно посмотрел на генерала. Тот кивком разрешил ему принять участие в игре. Банкомет Шулявский занял место по одну сторону стола, противники встали по другую. Почти одновременно все стиснули колоды, и, бросив обертки на пол, достали карты.

– Банк двести рублей ассигнациями, – произнес поляк и положил на стол две радужные бумажки.

Понтеры – именно так назывались соперники судьбы – вытащили каждый по карте и положили на стол рубашкой вверх рядом с поставленной банкнотой. Терлецкий и Угаров выложили по красненькой десятке, генерал с Тучиным достали по четвертному, этнограф вытащил пять рублей.

Шулявский тасовал быстрыми, отточенными движениями, сам при этом глядя на понтеров, их карты и ставки. Когда те были сделаны, начал метать. Карта направо, карта налево.

– Каждая прометанная пара карт называется абцуг, – продолжал просвещать Рооса Тоннер.

Направо выпала семерка, Терлецкий перевернул свою карту – это оказалась семерка треф; пододвинул свою банкноту Шулявскому и сказал:

– Пас. Сходу не свезло. Пропущу-ка я эту талию!

– Талию? – переспросил Роос.

– Промет всей колоды так называется.

Поляк продолжал метать. Через абцуг направо полетел валет. Закряхтел генерал – он как раз его загадал.

– Зря. Мальчик опять к вам пришел, пан Шулявский. Но, один черт, попробую еще разок. Ставлю на рут, – и достал еще одну четвертную.

– Что ставит? – переспросил Тоннера Роос.

– В колоде, как известно, четыре валета. На первом генерал проиграл, но кто знает, куда ляжет второй? Он снова поставил на ту же карту.

Но налево в следующем абцуге полетела дама. Радостный Тучин перевернул свою карту. Дама!

– Мой отец, как заметил господин генерал, тоже увлекался картами. В отличие от вашего батюшки, пан Шулявский, ничего не проиграл, только приобрел. У меня те же способности.

– Что ж, посмотрим, чья наследственность лучше, – усмехнулся Анджей. – Вы ставку в этой талии будете делать?

– Непременно, – ответил Тучин и загнул угол даме.

– Значит, удваивает ставку на эту же карту, – вновь пояснил Тоннер.

– Вроде простая игра. А сколько правил, необычных слов. Если мою карту побьют, я, пожалуй, больше ставить не буду. Надобно все записать, – решил американец.

Его желание тут же исполнилось – туз полетел направо, и Роос, пододвинув пятерку к Шулявскому, достал карандаш и стал яростно чиркать в блокноте.

Вновь полетела налево дама. Саша засиял и загнул еще угол.

– Он учетверил, правильно я понял? – уточнил этнограф.

– Да, все верно.

За несколько следующих абцугов были биты карты Угарова и Николеньки. Они отпасовались. Потом вновь направо ушел генеральский валет. Тоже пас. Теперь все ждали даму.

– Точно в вашей колоде их четыре? – спросил Тучин.

– Может, и больше, но никак не меньше, – отшутился пан Анджей. – Терпение, мон шер, терпение.

Дама легла влево.

– Все, банк пуст, талия закончилась, – разъяснил доктор.

Шулявский, скинув карты под стол, рассчитался с Тучиным и тут же достал новую колоду. Роос заметил, что полетела под стол и проигранная им пятерка, нагнулся было, чтобы поднять ее, но генерал его остановил:

– Право, неприлично. Все, что упало, – добыча лакеев.

– Размялись? – спросил поляк. – Давайте-ка увеличим банк, раз тут такие везунчики. Ну хотя бы до пяти сереньких.

Поляк бросил на стол пять двухсотенных ассигнаций. Все покачали головами. За столом остался лишь Тучин. Он тоже распечатал новую колоду. Вытащил карту, потом другую, долго думал, поискал третью и, наконец, выбрал. Положил на стол картинкой вниз, прикрыв "катенькой" и четвертной.

– Сто двадцать пять!

Шулявский снова начал метать. Тоннер не сомневался, что Тучин опять поставил на даму. Когда первая из них легла влево, Саша улыбнулся и загнул на карте сразу два угла.

– Это ж в четыре раза! – изумился Николай.

Все в волнении следили за игрой. Шулявский кинул на стол еще пять сереньких ассигнаций [3].

– Пятьсот! Ничего себе! Налейте-ка мне еще "медведя", – заплетающимся языком попросил Рухнов.

Гриша неохотно оторвал взгляд от стола и быстро наполнил бокал.