Старплекс. Конец эры (сборник)

Брэнди-времяход на самом деле не сделал морального выбора в отношении хетов. После того, как он узнал о них правду, он мог действовать лишь одним-единственным образом. И это странным образом соответствовало природе хетов, несгибаемых химических машин, движимых лежащими в самой их основе тягой к насилию и стремлением подчинять. У другого Брэнди не было выбора, потому что его не было у хетов.

Но здесь и сейчас у меня есть выбор. У нас всех он есть. Я годами избегал принимать решения. Но акт принятия решения — это то, что делает нас людьми, что отделяет нас от вещей, которые, подобно хетам, есть лишь пародия на жизнь. У отца началась ремиссия, но он снова просит меня о помощи, и я знаю, что я ему отвечу.

Я думаю о том, что стало с оставшимися на Земле хетами после того, как восстановилось тяготение. Они, должно быть, утратили способность образовывать крупные конгломераты, способные оставаться разумными. Но вы не можете по-настоящему убить вирусы, потому что они и не живут по-настоящему. И возможно ли узнать их, или производимый ими эффект, по прошествии 65 миллионов лет?

И меня осеняет. Хеты действительно выжили, распавшись на составляющие их элементы. Их разум был утрачен, от цивилизации остались лишь воспоминания, закодированные в нуклеотидах их РНК. Сохранилась лишь их ненависть ко всему по-настоящему живому, базовый биологический императив, продолжающий двигать ими.

Грипп. Простуда. Полиомиелит. И рак, убивающий моего отца. Похоже, хеты до сих пор здесь.

Вычисление бога

Посвящается Николасу А. ДиКарио и Мэри Стэнтон, которые оставались с нами, когда нам нужнее всего была поддержка друзей

Цельные ископаемые скелеты находят редко, поэтому допустимо замещать недостающие части искусственными, в соответствии с наиболее вероятными предположениями реставраторов. Впрочем, за исключением выставочных стендов, обязательным является чёткое указание на то, какие части являются настоящими окаменелостями, а какие — воссозданными деталями. Действительным свидетельством прошлого являются лишь аутентичные окаменелости. Воссозданные же части, напротив, представляют собой нечто вроде пересказа с чужих слов.

Доктор Томас Д. Джерико, в предисловии к «Руководству по палеонтологической реставрации» (под редакцией Даниловой и Тамасаки)

1

Знаю, знаю — то, что инопланетянин прилетел в Торонто, кажется совершенно неправдоподобным. Конечно, наш город довольно популярен у туристов, но от представителя иной цивилизации было бы естественнее ожидать визита в Организацию Объединённых Наций — или, может быть, в Вашингтон. В конце концов, разве Клаату не направился в Вашингтон в фильме Роберта Уайза «День, когда остановилась Земля»?

Конечно, можно было бы предположить, что глупо ожидать хорошего НФ-фильма от режиссёра, снявшего «Вест-сайдскую историю». Если вдуматься, Уайз снял тринаучно-фантастических фильма, причём каждый из последующих был более унылым, чем предыдущий.

Но я отвлёкся. В последнее время я то и дело отвлекаюсь — за это вам придётся меня простить. Нет, дело не в старческом маразме — мне всего-то пятьдесят четыре. Дело в том, что от боли иногда бывает трудно сосредоточиться.

Я начал говорить об инопланетянине.

И цели его визита в Торонто.

Дело было так…

Корабль инопланетянина приземлился перед зданием, в котором ранее располагался планетарий имени Маклафлина. Здание это вплотную примыкает к Королевскому музею Онтарио, где я работаю. Почему оно перестало быть планетарием, спросите вы? Да потому что прижимистый губернатор провинции, Майк Харрис, прекратил его финансировать. Он решил, что канадским детям вовсе незачем знать о космосе; о, этот Харрис по-настоящему прогрессивен и прозорлив! После того, как планетарий закрылся, здание сдали в аренду под коммерческую выставку по сериалу «Звёздный путь». Под куполом планетария, где ранее показывали звёздное небо, возвели модель командного мостика. И, сколь бы я ни любил этот сериал, мне не придумать более удручающего примера, наглядно показывающего приоритеты системы образования Канады. Потом арендатора сменили, сдали здание другим частным организациям, но сейчас оно пустовало.