Старшая сестра его величества. Власть

Чтобы потянуть время и дать себе несколько секунд на раздумья, я поправила прическу и облизнула пересохшие губы. Как придумать ответ, когда тебе известно слишком мало, чтобы правдоподобно соврать, а любая ложь может быть легко раскрыта... Нет, сейчас я должна была сказать правду. И я решилась...

— Она хочет, чтобы я стала регентом при ребенке и изменила законы в Грилории в пользу женщин, создав государство по образу и подобию Ургорода, — заявила я. И, на мгновение задумавшись, указала на кубок, — а эту копию, возможно, служанка должна была положить на ваш стол для того, чтобы ускорить события, и заставить вас действовать решительнее.

Я почти не обманула своих врагов. Почти все в моих словах было правдой. И это должно было сработать.

— Но зачем ей ускорять события? — герцог Вийрон, что называется, зрил в корень, мгновенно нащупав слабое место в моей полуправдивой конструкции...

— Потому что, — я запнулась, прокручивая сотни вариантов ответов и отметая их за непригодностью, — потому что, — наконец меня озарило и я твердо закончила, — потому что она думает, что я беременна.

Третий советник вскинулся. Взглянул пристально мне в глаза и спросил:

— Это правда?

— Нет, — качнула я головой. И добавила, изобразив легкую усмешку на губах, — Но она гораздо настойчивее вас. И я так устала от ее бесконечных вопросов, что соврала.

— Устали от бесконечных вопросов? — еще сильнее нахмурился мой свекор. — Вы поддерживаете с ней постоянную связь?

— Не то, чтобы я, — выделила интонацией, — ее поддерживаю. Скорее моя мать не оставляет меня в покое, забрасывая письмами и требуя следовать ее указаниям.

— А вы? — с показным спокойствием спросил он.

— А я сбежала от ее планов уже очень давно, господин Первый советник. Я хочу пользоваться привилегиями матери короля, а не править. Великая мать слишком далека от реального положения вещей в мире. Она привыкла к порядкам и нормам своего маленького города. Она не понимает, что как только я стану менять привычный уклад в Грилории, так в моем кубке, — кивнула я на кубок стоявший на столе, — тут же появится смертельный яд. А в мои планы не входит смерть в столь молодом возрасте.

Мои собеседники переглянулись. И герцог Вийрон, фыркнув от смеха, заявил:

— А твоя невестка, и правда, не дура, Питро. Тебе повезло. Возможно, в твоей теории по поводу жены-львицы есть крупица истины.

Третий советник кивнул. В отличие от герцога Вийрона он не улыбался, а смотрел все так же хмуро.

— Каким образом вы получали письма от Великой матери? — задал он вопрос, который бил не в бровь, а в глаз. — Вся ваша почта проходит через мои руки.

Только в этот раз я была готова. И нисколько не сомневаясь, заявила:

— Люна... Горничная, которую вы приставили ко мне и которая спит с Адреем. — Я улыбнулась совершенно искренне. Наконец-то у меня появилась возможность избавиться от этой мерзавки. Да, ей достанется за то, что она не совершала, но каждый сам выбирает сторону, которой служить. — Вы же не думали, что эта девка стучит только вам? — я картинно приподняла брови и ахнула, — не может быть! Вы на самом деле так думали?! Ах, господин Первый советник, — покачала я головой, — вы ошиблись. Эта девица давно и верно служит Великой матери...

Глава 13

Третий советник выпроводил меня из кабинета почти сразу после завершения нашего разговора. Уходить я не хотела. После того, как поняла, что меня не опознали, лучше было бы остаться подольше, услышать о планах и намерениях заговорщиков. Но ослушаться прямого приказа я не посмела, не время сейчас для прямой конфронтации, и поклонившись вышла в коридор.

В гостиной на диване сидел хмурый Адрей. Я поспешила пройти мимо него, чтобы он меня не заметил. Не желала получить еще одну порцию оскорблений и ненависти. Но мне не удалось. Мой муж заметил меня.

— Абрита! — окрикнул он. И было в его голосе что-то такое, что заставило меня остановиться. Наверное, впервые за всю нашу семейную жизнь он назвал меня по имени, и я не услышала в его голое привычного презрения. — Подожди! Нам надо поговорить.

Я медленно повернулась. Адрей стоял там же, у диванов и смотрел на меня... умоляюще?! Это было что-то новенькое. Я даже немного растерялась, думая, что мне показалось. Закрыла глаза, открыла... нет, ничего не изменилось. Во взгляде мужа устремленном на меня, я по прежнему видела мольбу.

— О чем? — спросила я хрипло. Прокашлялась. Потому что тело за мгновение до того, как я произнесла эти слова, жарко полыхнуло. Мое подсознание прекрасно помнило, когда я впервые увидела точно такой же взгляд... Пусть тогда Адрей думал, что я несчастная Исса, но сейчас он назвал мое имя... А не ее.

И он что-то почувствовал. Мгновенно оказался рядом, взял меня за руку и произнес совсем тихо:

— Абрита, я, — он запнулся. Моргнул. На мгновение в его глазах появилось сомнение и тот час же пропало. — Я не хочу, чтобы ты думала, что я чудовище.

Это было так смешно, что я прыснула и захохотала.