Старшая сестра его величества. Власть

— Анни, — снова обратилась я к дочери делая шаг к ней. И была неприятно удивлена тем, что она отшатнулась от меня, увеличивая расстояние между нами. — Анни, что происходит?!

Зароившаяся в глубине души тревога разрасталась в геометрической прогрессии... Мне все не нравилось. Все было слишком странно и подозрительно... Третий советник поставил стражу у комнаты Анни, а сама она напялила на себя одежду, под которой ее и вовсе не видно... А еще этот не понятный обет... К тому же мне стало казаться, что эта «Анни» чуточку выше, чем моя дочь. И немного худее... Даже несмотря на балахон.

Догадка озарившая меня, чуть не лишила сил. Неужели Третий советник выкрал Анни, а на ее место посадил, какую-то другую девчонку?! Паника застила мне глаза, и я, сама не ведая что творю, рванула к девице и сдернула с нее проклятую вуаль... Я должна была убедиться, что под ней на самом деле моя дочь.

— Ах! — воскликнула она и замерла на месте, перепугано глядя на меня огромными глазищами.

— Катрила?! — выдохнула я. Я, вообще, перестала что-либо понимать, и смотрела на компаньонку и подругу моей дочери, — а где Анни? — задала я вопрос. Мой голос звучал растерянно.

— Простите, ваша светлость, — всхлипнула Катрила, ее глаза наполнилисб слезами мгновенно, — Анни уехала...

— Уехала?! — переспросила я. — Куда?!

— С Лушкой и остальными...

Катрила шептала так тихо, что я едва услышала...

— Уехала?! С Лушкой?! — услышанные слова никак не укладывались в голове в ясную картину. — Но зачем?

— Простите, — повинилась Катрила и опустив голову всхлипнула, — Анни сказала, что матрица нестабильна. И ей очень рискованно оставаться в замке господина Первого советника. Но и сбежать надо было так, чтобы никто ничего не узнал. И не стал ее искать... Поэтому мы и поменялись местами... Простите...

«Матрица нестабильна» отозвалось в моей памяти. Лушка тоже говорил что-то такое. И про служанку с яблоком, юбка которой зацепилась за гвоздь. А еще вспомнились слова Анни о том, что мне нечего переживать о чувствах Лушки и Катрилы... Вот уж точно, переживать тут совсем не нужно, потому что Лушка там, а Катрила здесь. Но почему дочь ничего не сказала мне?

Я не заметила, как произнесла последнюю фразу вслух.

— Простите, ваша светлость, — снова всхлипнула Катрила. — Анни сказала так надо. Иначе все может закончится очень плохо...

Я все равно ничего не понимала. Я чувствовала только боль, от того, что оба моих ребенка где-то далеко. Я чувствовала только обиду за то, что они ничего не сказали мне. Не трудно догадаться, что это был их план, к которому они готовились очень долго. Сейчас, когда я стояла, держа в руках абрегоринскую накидку, которая должна была прятать девочек от глаз посторонних людей, если им друг надо было появиться в обществе, и понимала совершенно четко: все это было звеньями одной цепи.

Желание Анни, чтобы они с Катрилой вели себя, как сестры-близнецы... А я-то думала, что это просто игра такая. Желание Анни жить по абрегорианским обычаям. Это позволило ей спрятаться в своей комнате, не вызывая подозрений. Желание Анни сшить абрегорианские наряды. Теперь понятно, почему она выбрала такой вариант костюма. Даже я, мать, ничего не заподозрила. А у постороннего не было ни единого шанса догадаться, что под плотной накидкой прячется совсем другой ребенок.

Я медленно подошла к маленькому креслу и рухнула на него, так и не выпустив дурацкую тряпку из рук. Ноги перестали меня держать. А на глаза снова навернулись слезы. В который раз за последние дни. Черная полоса, начавшаяся месяц назад никак не заканчивалась, с каждым разом ударяя по мне все сильнее и сильнее...

— Ваша светлость, — Катрила смотрела на меня с искренним сочувствием, — мне очень жаль... Но Анни... я не могла поступить по-другому... простите...

Я кивнула.

— Но почему она мне ничего не сказала?! — выдохнула я отчаянно... В этот раз вопрос был скорее риторический, я не ждала ответа от Катрилы. Но она ответила, тяжело вздохнув:

— Анни написала вам письмо. Она велела отдать его только тогда, когда вам будет очень больно... И мне кажется, это сейчас... Я его принесу, ваша светлость.

Глава 35

Катрила вручила мне конверт, который я разворачивала с некоторым трепетом. Мне было страшно. Глупое чувство, но я очень боялась. У меня даже руки дрожали. Я была не слишком хорошей матерью, постоянно пропадала на работе или занималась каким-то другими делами, уделяя им гораздо больше времени, чем детям. И сейчас я очень боялась увидеть упреки в письме Анни.

«Мама, — голос моей дочери зазвучал у меня в голове с самых первых строк. Как будто бы она сидела рядом со мной и читала мне свое послание вслух, забавно хмуря бровки в особенно важных местах, — прости нас за то, что мы ничего не рассказали тебе. Но ты была бы очень расстроена, а мы не хотели расстраивать тебя еще больше. Помнишь, я говорила тебе, что мы с Лушкой уже достаточно большие, чтобы позаботиться о тебе? Поэтому мы и уехали. К тому же очень скоро все начнется. И нам обоим в это время лучше быть подальше от Яснограда.