Старшая сестра его величества. Власть

Я не могла отвести от него взгляд. Стояла и смотрела на мужчину, который должен был быть моим. Об этом в один голос твердили и моя душа, и мое тело».

Я улыбнулась, вспомнив Гирема и Эбрахила. Аддийские мужчины самые красивые. В этом я была целиком и полностью согласна с Великой Матерью.

«Он тоже заметил меня. И рухнул передо мной на колени, предлагая себя...»

Эти слова прозвучали немного смешно и пафосно. Мужчины в Аддийском султанате никогда не предлагали себя женщинам, напротив, именно они всегда выбирали самый красивый цветок в оранжерее.

Но в то же время, было в словах Великой матери что-то такое, что вызывало доверие. Аддийские танцы и, правда, были особые, совсем не похожи ни на Грилорские, ни на Абрегорианские. И это финальное падение под ноги самой красивой женщины, которое описывала Великая мать, считалось признанием, что женщины прекрасные существа, радующие мужской взор и услаждающие их тело.

Но, возможно, Великая Мать права, и когда-то, очень давно в танец был вложен совсем другой смысл?

«Мы провели вместе всю ночь. А утром он ушел, взяв с меня обещание, что вечером я снова приду к нему на площадь.

А утром приехал принц Эдоард... мой жених и будущий король».

Я не поверила своим глазам и перечитала эту строчку дважды. У меня никак не укладывалось в голове, как такое могло быть... Великая Мать была той самой сестрой, которая должна была стать королевой? Но как же вышло, что именно она теперь Великая Мать.

«Моя сестра узнав, что мое сердце отдано другому, предложила мне поменяться местами. Ей понравился парень из свиты принца, и она хотела развлечься с ним, тем более сам принц был совсем не против. У него была возлюбленная, с которой он уже соединил свою судьбу, вопреки воле отца».

Мне снова пришлось перечитать весь абзац, чтобы понять его смысл. Выходит мой отец уже был женат, когда приехал в Ургород за невестой?! Но ведь свадьба была позже... Или нет?

«Мы рассчитывали, что она доедет до Яснограда и вернется, когда король узнает, что его сын не может жениться на дочери Великой Матери. Но вышло все совсем не так. Эдоард не рискнул признаться отцу, что пошел против его воли и произнес брачные клятвы дочери одного из Высоких родов. И они с герцогом Бокреем, решили, что устроят две свадьбы в один день и обменяются невестами. Моя сестра не подозревала, что церемония будет настоящей. Ее обманули, сказав, что все это очередной розыгрыш. А она была слишком легкомысленна, чтобы поверить.

После свадьбы, при всем вешнем благополучии, в королевской семье случился страшный скандал. Король решил отречься от Эдоарда и передать трон его младшему брату. Но не успел. За несколько дней до церемонии, король скончался. Эдоард получил и любимую женщину, и корону.

Моя сестра пыталась аннулировать брак и вернуться в Ургород. Но наша мать не приняла ее. Она запретила мне признаваться, что я это я. И с тех пор я носила имя своей сестры и считалась Наследницей.

Мой Абураким до сих пор со мной. Наши чувства так же ярки, как в день нашей встречи. Вопреки обычаям Ургородских Матерей, он мой единственный мужчина и отец всех моих детей. А я навсегда в неоплатном долгу перед сестрой — герцогиней Бокрей за свою счастливую жизнь».

Я задумчиво смотрела на лист, исписанный мелким бисерным почерком. Несмотря на подробный рассказ, осталось ощущение недосказанности. Как будто бы Великая Мать только слегка приоткрыла предо мной завесу тайны. Но в то же время новые сведения очень многое объясняли. Я нащупала мешочек с травкой, который мне дала баронесса Шерши и который я сунула в карман вместе с письмом...

Глава 30

К вечеру резко похолодало, тучи низко нависли над краем неба, грозя пролиться дождем. Редкие капли застучали по крыше кареты ровно тогда, когда на горизонте обозначились крыши постоялого двора, до которого мы все таки доехали. Возницы, тревожно поглядывая на небо, нещадно стегали лошадей, заставляя их бежать шустрее. Но животные и сами чуяли непогоду и торопились добраться человеческого жилья, запах которого чувствовали в воздухе.

Мокнуть не хотелось никому: ни людям, ни животным.

К счастью мы успели доехать до постоялого двора раньше, чем хлынул хлынул ливень.

Адрей благополучно проспавший половину дня под действием Тихой ночи, только-только начал просыпаться. Он шевелился, громко всхрапывал, но пока все еще не пришел в себя окончательно.

Его камердинер привычно закинул недвижимое тело герцога и поволок его в трактир, расположенный на первом этаже. Сгрузил за свободный столик и крикнул хозяину, чтоб первым делом подал самого лучшего вина.

Первую крынку Адрей выхлебал не открывая глаз. И сразу же потянулся за второй... Я не знала, что мне делать: с одной стороны, чем сильнее он напьется, тем больше вероятность, что первая брачная ночь сегодня не случится. Но в то же время, чем сильнее Адрей будет пьян, тем меньше надежды на хоть какой-либо самоконтроль с его стороны. Если ему придет в голову показать мне, где раки зимуют, то его не остановит ничего. Ни брачный договор, ни страх перед отцом, ни перед императором...