Старшая сестра его величества. Власть

Я прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Я все равно ничего не смогу изменить. Вряд ли будет лучше, если я сейчас попытаюсь не дать вина Адрею... Значит надо просто не обращать на него внимания и позаботиться о том, что более важно, о ночлеге.

Нечего было и думать, чтобы ночевать в разных комнатах, я была уверена, в обозе полно шпионов Третьего советника, которые без всякого сомнения донесут своему хозяину, что молодая жена избегала постели его сына. Поэтому я сняла самый большой, семейный номер, и велела подавать ужин.

Ужинали мы в общем зале. Дорога во все времена уравнивала путешественников. В одном постоялом дворе останавливались и нищие, и герцоги.

Вот и сейчас, помимо нас в обще зале было полно народу.

Купцы, которых можно было легко узнать пузатой мошне, висевшей у каждого на поясе. В этих круглых сумочках купцы хранили не только деньги, но и все свои записи о том, чего сколько и почем они закупили, по какой цене и где продали, сколько заработали, и сколько потратили на дорогу. Каждому купцу его сумка была так же дорога, как матери ее дитя. Потому они всюду таскали ее с собой справедливо считая, что так будет сохраннее. Среди воров Яснограда, которые подчинялись Гирему, существовало негласное правило — не трогать мошну. Ограбленный купец, сохранивший свое сокровище, имел все шансы подняться с самого дна и разбогатеть.

Купцы, возвращавшиеся домой, очень сильно отличались от тех, кто только тронулся в путь. Последние были спокойны и серьезны, тогда как первые радостно чокались кружками и пили пиво, празднуя благополучный исходи дороги.

Они даже не замечали, как из темного угла за ними наблюдали воры... Кажется, я их даже знала, видела в Нижнем городе.

У самых дверей, прямо на полу расположились нищие, которых впустили переждать непогоду. Они делали вид, что спят, но я видела, как раздувались их ноздри... Они были голодны и с жадностью нюхали воздух, пропитанный ароматом пищи.

— Эй, хозяин, — негромко позвала я трактирщика, стоявшего за стойкой и одним глазом наблюдавший, чтобы у дорогих гостей, то есть у нас, не опустели ни тарелки, ни кувшины с вином. Адрей выпивал их так быстро, что я уже начала удивляться, как в него столько лезет.

— Ваша светлость? — кинулся к нам услужливый трактирщик.

— Выдай нищим по миске каши, куску хлеба с салом, луковице и кружке кваса. Я оплачу...

Прежде, чем трактирщик успел ответить, раздался пьяный хохот. Адрей ржал громко, на весь трактир, неприлично широко открыв рот и закидывая голову.

— Че, женушка, — выдал он, — родню встретила?! — Он попытался поднять, но не смог. Плюхнулся обратно на скамью и громко, чтобы слышали все заявил. — Ты, шмара подзаборная! Это я тебя из грязи вытащил! — Адрей вскинул сжатый кулак, — вот ты у меня где будешь. Ноги мне будешь мыть, а воду пить! А вздумаешь рожу кривить, я тебе ее исправлю, — он замахнулся, намереваясь дотянуться до меня, но не удержался и свалился грудью на стол, опрокидывая на себя тарелки.

— Простите, — я совершенно спокойно, в очередной раз добрым словом помянув Орега, улыбнулась ошеломленному трактирщику, — мой муж слишком много выпил. Я прикажу слугам отнести его в комнату...

Трактирщик поклонился и исчез. Я подозвала камердинера его светлости и велела отвести Адрея в нашу комнату. Через несколько минут все было кончено.

Пьяный в стельку Адрей, угрожая камердинеру, мне, своему отцу, королю. Императору и, вообще, всем, ушел спать. Нищие получили по миске каши и теперь дружно жевали, торопясь проглотить все до крошки. Я прекрасно их понимала. Помнила, как мне самой трудно было держаться в рамках приличий, когда удавалось добыть еды после двух дней вынужденной голодовки.

Я уже тоже закончила ужинать, но никак не могла заставить себя подняться и пойти в комнату. Там был Адрей. Вся наша прислуга уже поела и разбрелась по комнатам. Только Южин и Тайка остались сидеть за соседним столиком, тревожно поглядывая на меня...

Точно так же, пристально и немного напряженно, за мной наблюдал еще кто-то. Он сидел в самом темном углу трактира, мельком бросая взгляды в его сторону, никак не могла разглядеть, кто же это был.

Я уже начала немного нервничать, подозревая в неизвестном то еще одного шпиона Третьего советника, то посланную проследить за мной Ургородскую Мать, то, вообще, человека императора, решившего не спускать глаз с важной фигуры на его шахматной доске. В конце-концов, я решила, что пора действовать. Допила остывший взвар, с громким стуком поставила кружку на простую деревянную столешницу и уже начала вставать, чтобы подойти к неизвестному шпиону и прямо в лоб спросить на кого он работает. Возможно, он не ждет от меня такого шага и проколется...

— Госпожа Елька? — глухой голос раздался надо мной. «Шпион» успел первым и теперь стоял у моего стола, — это, правда, вы? Мои спутники не ошиблись? Простите, мы с вами ни разу не встречались лично, но я много слышал о ночной королеве Яснограда...