Старшая сестра, Младшая сестра, Красная сестра. Три женщины в сердце Китая ХХ века

Проблемы Чан Кайши не ограничивались конфликтами с местным населением. У генералиссимуса возникли подозрения, что в ряды его сторонников проникло множество агентов красных, которым предстояло сыграть роль троянского коня. Чтобы обезопасить свое убежище, Чан Кайши до конца своей жизни ввел на острове военное положение, его сын Цзинго возглавил силовые структуры. Эта тайная полиция имела полную свободу действий. Любого человека могли арестовать и даже казнить как шпиона красных – реального или мнимого. Люди жили в страхе.

Остров охранялся как крепость. Вся береговая линия протяженностью более полутора тысяч километров была закрыта для простых островитян. Искупаться в море стало невозможно. О походах в горы тоже не могло быть и речи: доступ туда был запрещен, чтобы не позволить потенциальным партизанам устраивать там базы.

Чан Кайши принял меры для снижения уровня коррупции на острове. Ускоренными темпами он провел на Тайване земельную реформу, арендная плата за землю была уменьшена (провести эту реформу здесь оказалось гораздо легче, чем на материке, поскольку землевладельцы были коренными тайваньцами и ответственные за реформу чиновники не имели личной заинтересованности в получении арендной платы). Тем не менее генералиссимус почти не занимался экономическим развитием острова, и за время его правления в жизни людей мало что изменилось к лучшему.

Культ личности Чан Кайши достиг на Тайване невероятных масштабов. Повсюду устанавливали его статуи – наряду со статуями Сунь Ятсена, которого по-прежнему называли «отцом китайской нации». Самого генералиссимуса провозгласили образцом для подражания для всего народа. Школьные учителя, поощряя детей брить головы (чаще всего головы брили из-за вшей), объясняли, что бритая – или лысая – голова носит благородное название «голова как у Чан Кайши»[641]. Волосы у генералиссимуса были редкими, люди считали его лысым. Узнав об этом от внука, Чан Кайши обиделся.

Как только обстановка на Тайване стабилизировалась, у Мэйлин снова возникло непреодолимое желание покинуть остров. Летом 1952 года она прибыла в Нью-Йорк. Повторилось все то, что уже было однажды: муж умолял ее вернуться, она ссылалась на проблемы со здоровьем[642]. Вдали от мужа Мэйлин провела восемь месяцев и задержалась бы еще, если бы на Тайване не разразился очередной кризис. В 1953 году гражданский губернатор острова, доктор У, решил уйти в отставку, когда понял, что не может больше сотрудничать с генералиссимусом. Основной причиной, побудившей доктора У написать прошение об отставке, стало его негодование по поводу арестов и казней без суда и следствия. Американцы уважали либерально настроенного доктора У, его отставка могла подпортить репутацию Чан Кайши в глазах Вашингтона, и генералиссимус отказался отпускать доктора[643].

Ради того, чтобы убедить доктора У остаться на посту губернатора, Мэйлин вернулась на Тайвань. Когда доктор У пришел к ней объяснить свое решение, Мэйлин, взяв его за руку, повела доктора в дальний конец веранды, намекая, что только там нет «жучков» – Чан Кайши желал знать, о чем говорят его гости. Доктор У признался Мэйлин, что испытывает отвращение к тайной полиции во главе с Цзинго. Он рассказал об одном бизнесмене, которого арестовали и приговорили к смерти по обвинению в шпионаже в пользу коммунистов. Доктор У считал это обвинение необоснованным. Мэйлин возмутилась. Доктор У с женой были приглашены на обед. Когда в столовую вошел Чан Кайши, Мэйлин в бешенстве крикнула ему: «Смотри! Смотри, что творит твой сын!» Потом она схватила супругов У за руки, бросила: «Пойдемте!» – и они втроем удалились, не притронувшись к обеду.

Чан Кайши не пошел на уступки жене. А доктор У настаивал на отставке. Ситуация достигла апогея на Великую пятницу. В день Пасхи супруги У выехали в свой загородный дом, расположенный среди сопок. Немного не доехав до места назначения, они остановились перекусить, хотя обычно ели сэндвичи прямо на ходу в машине. Во время остановки водитель осмотрел автомобиль, потому что уловил какие-то странности в его работе, и обнаружил, что на обоих передних колесах отсутствуют крепежные гайки. Если бы не эта остановка, колеса слетели бы на ухабистой дороге и случилась бы трагедия. Машина прошла техобслуживание накануне вечером, вероятность того, что гайки не затянули по недосмотру, была ничтожна. Доктор У не сомневался: гайки открутили намеренно. Он подозревал в организации покушения Чан Кайши и несколькими способами попытался выяснить, может ли генералиссимус быть причастным к этому происшествию. Все собранные доктором У факты говорили о том, что Чан Кайши как минимум знал о том, что затевается.