Старший оборотень по особо важным делам

– Мне один профессор говорил, что наша жизнь состоит из пищевых цепочек. Ты кого-нибудь ешь, тебя кто-нибудь ест. Грустно!

– Ты этого профессора съел?

– Нет.

– Значит, жизнь состоит из чего-то еще.

– Хм... – Моцарт оценивающе взглянул на пустой бокал. Подумал, не взять ли еще. Не взял. Поднял голову: – Хороший ты мужик, Шилов. Я за тебя свечку поставлю. Когда прилечу.

– Когда это будет?

– Утром, часов в девять по Москве.

– Вот и отлично. А до этого времени я как-нибудь проживу.

– Ну, давай. – Моцарт тяжело поднялся, пожал Шилову руку и направился к выходу из бистро.

Глядя в зеркало над стойкой, Шилов видел удаляющегося Дробышева.

Вспомнил «антиоборотневскую сигнализацию» Джексона – Василевского, усмехнулся. Допил свой коньяк.

И не знал, что видит Моцарта в последний раз.

Через несколько часов Дробышеву предстояло погибнуть, попав в засаду по дороге в аэропорт.

14

Уже стемнело, когда Шилов вернулся к Гостиному Двору и забрал с опустевшей стоянки свою «Альфа-ромео».

Сопровождаемый группами наружного наблюдения, он доехал до дома и поднялся в квартиру.

– Надеюсь, он никуда больше не ломанется, – поделился в эфире своими соображениями «шестой».

– Ты бы ушел от такой женщины? – подражая Папанову из «Брильянтовой руки», спросил «четвертый», занимая позицию на верхнем этаже соседнего с шиловским дома, чтобы оттуда контролировать окна квартиры объекта.

– Не засоряйте эфир, – вмешался в диалог «первый». – Тем более, еще ничего не известно. Он сегодня вон какой буйный...

Когда Шилов вошел в квартиру, Юля сидела за столом в кухне и работала над эскизами одежды.

Продолжала сидеть, когда он снимал куртку и обувь.

Когда весело сказал:

– Привет, сова! Медведь пришел.

И когда он обнял ее за плечи.

Сидела и нервно водила карандашом по листу ватмана, отворачивая заплаканное лицо. Только спросила срывающимся голосом:

– Ничего, что я тут устроилась?

Под левым глазом у нее был роскошный синяк. Увидев это, Шилов замер.

– Крем идиотский. Я мазала, не помогает, – пожаловалась она. – Страшная, да?

Через пять минут он выскочил из дома и прыгнул в машину.

– Началось, – вздохнул «Шестой» и проворчал, намекая на «Первого»: – Кто-то сглазил...

– Разговорчики, – пресек «Первый». – Держи объект. Еще раз упустишь – скальп сниму. Без наркоза.

Нарушая правила, Шилов долетел до дома, в котором когда-то жили Юля с Вадимом. «Наружка» плотно, не особо скрываясь, висела у него на хвосте, но ему на это было плевать. Бросил машину, бегом поднялся по лестнице. Подумал: что делать, если он дверь не откроет? Да нет, должен открыть. Юлька говорила как-то, что у ее «бывшего» привычка открывать всем, кто придет. И она сама переняла от него эту дурацкую манеру...

Он и открыл.

– Ну, привет! – сказал Шилов и ударил слева по челюсти.

Вадим опрокинулся и остался лежать без сознания.

Шилов осмотрелся. В комнате работал телевизор, у окна беспорядочной кучей были свалены женские вещи и валялись раскрытые чемодан и спортивная сумка. А перед диваном весь пол был усыпан разрезанными фотографиями. Шилов наклонился, недоуменно поднял несколько обрезков. Вот, оказывается, как: Вадим кромсал семейные снимки, фигурно, по контуру, вырезая изображения бывшей жены. Отредактированные фотки складывал обратно в альбомы, а «лишнее» теми же портновскими ножницами рубил в капусту и разбрасывал по всей комнате.

Да-а-а, совсем мужик сбрендил на почве собственной неполноценности.

Вадим застонал, привстал на локтях и потряс головой:

– Ты кто?

– Твой самый страшный кошмар, – Шилов сел перед ним на корточки: – Значит, так, орел. Сейчас я тебе кое-что объясню. А потом ты поможешь мне собрать ее вещи...

Когда он вышел с сумкой и чемоданом, сел в машину и спокойно поехал домой, в эфире пронеслось:

– Он что, хату «поставил»?

– Угу. Ты же знаешь, в полночь оборотни активизируются.

– Деревня, не оборотни, а вампиры.

– Я думал, это одно и то же.

– Вампиры в американском кино. А у нас в органах – оборотни.

– Разговорчики! «Шестой», «Пятый», совсем с дуба рухнули?

– Это мы маскируемся. Вдруг нас прослушивают?

– И спать очень хочется...

Когда в квартире Шилова погас свет, группы наружного наблюдения еще немного позубоскалили и снялись на базу.

А Роман и Юля долго занимались любовью и заснули, крепко обнявшись.

Они спали, когда человек в черном комбинезоне ловко пробрался по крыше и подбросил под окно-эркер их квартиры тяжелую сумку.

* * *

Утром Шилов встал раньше, чем прозвучал сигнал будильника. Принял душ, побрился, заварил кофе. Включил телевизор.

Шла программа новостей. В кадре был репортер с микрофоном, за его спиной виднелись машины «скорой помощи» и милиции, врачи, сотрудники в форме и в штатском.

Шилов прибавил звук.

Репортер говорил: