Читаем Старшинов полностью

Старшинов

Рассыпалась в небе ракета,Взлетела другая звездой.Победа…Победа?Победа!А хлеб на столе с лебедой…Гуляла деревня с восхода,А к вечеру стало шумней:Бывалого столько народаПылило со станции к ней.Навстречу гармонь зарыдалаИ стихла —И срезался звук.И в голос одна, молодая,О встрече, что горше разлук…Аукнул на станции поезд,В поля откатился гудок.— Сыны-то какие, по пояс, А ну-ка, держите мешок!Какое же все-таки счастье,Забыв о ржаном калаче,Качаться, качаться, качатьсяВерхом на отцовском плече.

Овидий ЛЮБОВИКОВ

* * *

Н. Старшинову

Полки оставили привалы.Остыл в березняке костер.Я не пробился в запевалы,Однажды был зачислен в хор.Тому завидовал, не скрою,Кто, уловив старшинский знак,Походную над нашим строемВздымал решительно, как флаг.Запев звенел поверх пилоток,Чеканил шаг, стремил вперед.В сто двадцать пять луженых глотокИ мы вступали в свой черед.А строй держался и не рвался,Утюжил глину да песок.Как ни старался я, терялсяСреди других мой голосок…Да, в запевалы я не вышел.Но, напрягая скромный бас,Я не тужу — меня не слышат,Куда важнее — слышат нас.

Сергей МНАЦАКАНЯН

* * *

Н. С.

Десяток бед — один ответперед эпохой,а Вы — солдат, а Вы — поэт,и, как ни охай,Вы уходили молодымв такое пекло,что небо, выдыхая дым,от боли слепло.Житуха, в общем-то, не рай,но полной чашейпереплеснулись через крайдве жизни Ваши…Одна — взрывающийся лес,вой пулемета,вторая — срез ночных небес,поля блокнота…Сдирая в кровь костяшки рук,судьбу со страстьюберете, как зубастых щукяпонской снастью!Душа — как вьюга! — добела,хрипя от боли,и если баба предала —простите, что ли.Авиапосвист. Синева.Командировки.Вы дерзновенней соловья,а в чем-то робки…Две жизни Ваши — в мастерской,в часы болезни,как слитые в одной прямойлитые рельсы.Такой отчаянно-живой,что рвутся жилы,Вы не одну, а две с лихвойсудьбы прожили.И две судьбы в одну слились —и жизнь единасреди деревьев и больниц,любви и дыма.