Стартовая площадка – Земля

— Пять-шесть, как-то так. Я не помню, когда это началось. Точно знаю, когда закончилось. Только тогда, когда я сам это прекратил. Путём активного противоборства. Через месяц примерно мачеха снова впала в раж и сильно избила меня шваброй. Боялся, что ребро сломала, но нет, вроде обошлось ушибом. А вот трещина в верхней челюсти точно была. Толком есть не мог больше недели. Сотрясение мозга тоже было, голова несколько дней болела непрерывно…

— Ви-и-и-тя, — жалобно тянет Света.

— Ты спросишь — за что? Это тоже забавный момент, — безжалостно продолжаю, девочка должна знать о подобных кошмарах, иначе никогда не поймёт, насколько сама она счастлива с самого детства. — Когда Кир что-нибудь вытворял, мачеха наказывала меня. Дескать, ты виноват, не досмотрел. Киру вообще никогда ни за что не прилетало. Наказание было моей привилегией. В тот день Кир вазу разбил. Добро была бы дорогая, китайский фарфор там, ещё что-то такое. Нет, обычный ширпотреб за три рубля в базарный день. В магазинах такие рядами стоят.

Тут я гадко усмехаюсь.

— С того дня мачеха угодила в мои руки полностью. Отец чуть не убил её за это. Хорошо, успела спрятаться и прикрыться Киром. А я пригрозил, что стоит мне только сделать один звонок в полицию, и её реально за решётку упрячут. Как минимум условно дадут. Ребёнка ведь до полусмерти избила. Подручными средствами. Да ей все соседи вслед бы плевали! Ославил бы на весь город.

Что-то я увлёкся, Света совсем скуксилась.

— Но я не об этом. Мачеха научила меня противодействовать насилию со стороны. После того избиения Кира на неделю отправили к бабушке. Он не мог рядом со мной находиться. Как увидит моё опухшее и синее лицо, впадает в истерику. Когда Кир вернулся от бабули, а жизнь — в свою колею, я перестал впускать родителей в нашу комнату. А мачеху в квартиру. Она раньше отца приходила на час-полтора. Я закрывал замок изнутри, блокировал его и не впускал её до тех пор, пока домой не возвращался отец. Он тоже попал в число пострадавших. Так-то придёт домой — ужин готов, а тут приходится ждать…

Света находит способ прервать повествовательную жуть, занимается приготовлением чая. Но за чаем продолжаю:

— Да не бойся ты! — успокаиваю подружку. — Дальше всё спокойно было. Папахен уговорил меня в итоге открывать дверь мачехе, но я запирался от неё в комнате и не выходил, пока он не появлялся в квартире. Впоследствии мне приходилось родителей воспитывать, но это была уже борьба, так сказать, на дальних подступах.

С удовольствием втягиваю чайный запах и перехожу к выводам:

— Итог мачехиных уроков такой: внешнюю агрессию можно остановить только встречным насилием. И ничего в этом плохого нет. В качестве агрессора может оказаться даже друг, и своим противодействием ты показываешь ему, что он заходит за красную линию. Вот как Лёня сегодня. Я могу впустить приятеля или друга на свою территорию. Но только на моих условиях и на время. Не понимает? Или делает вид, что не понимает? Приходится усиливать давление вплоть до угроз физической расправы.

— А если бы он был сильнее тебя?

— Я — на своей территории. А угрожать можно не только физическим насилием. Да и сила — понятие относительное. Он сильнее? Ничего страшного, могу палку взять. Я в своём праве, это моя территория, изгоняю с неё чужака. Придумал бы что-нибудь. Например, ушёл бы, оставив его в комнате, желательно при свидетелях, а потом написал бы на него заявление, что он у меня сто тыщ украл. И свидетели есть, которые подтвердят, что он был в моей комнате один и уходить не желал. Пусть доказывает, что не верблюд. Или сто тыщ платит. Слабые тоже могут активно противодействовать, было бы желание. Девушки могут визг поднять, такие звуки невыносимы для мужского уха.

— Одно мне непонятно, — Света смотрит бескомпромиссно. — Зачем ты на меня весь этот кошмар выплеснул?

— Тебя не поймёшь, — подливаю себе чаю, угощаюсь мармеладкой. — То — почему сразу не рассказал, то — зачем рассказал. Определись для себя: тебе интересно обо мне узнавать или нет? Если нет — я тебе о себе ничего не говорю, и вопрос закрываем. Если да, то без фильтров. Что есть, то и бери. Оптом.

— Прямо всё-всё?

— До известных пределов, конечно. Где-то — государственная тайна, где-то — лишние подробности. И что-то должно оставаться совсем нетронутым. Эдакий заповедник в центре души. Вот интересно, — приходит в голову хорошая мысль, — рассказал тебе о мачехе, и стало легче. Ты огромную услугу мне оказала, дала выговориться. Чувствую, что уже не так сильно её ненавижу. Она же замечательное и полезное умение мне привила. Пусть нецеленаправленно, но научила меня обезвреживать внешнюю агрессию в любой форме. Без неё я, возможно, не был бы так силён. И не так искусен в противодействии.

Этой ночью Света была особенно нежна…

Глава 6 У каждого своя работа

5 декабря, воскресенье, время 14:25.

МГУ, Главное здание, сектор А, 10 этаж, комната Таши Горбунковой.

— Ты же сам говорил, что начинать надо с простого, — на меня укоряюще глядели серьёзные девичьи глаза.