Старуха 5

– Конечно, а зачем бы еще нам такую очень недешевую программу-то запускать? Ведь чтобы просто перевезти в Прииртышье под миллион человек уже немало очень немало денег потратить пришлось. Но урожаи с новых земель эти расходы почти наверняка окупят, а уж повышение урожайности старых… Есть надежда, что со следующего года у нас начнется производство калийных удобрений в Белоруссии, фосфорные уже с этого года неплохо так производиться стали – и с накопленным за сезон азотом поля былую продуктивность почти наверняка вернут.

Девятнадцатого апреля Лаврентий Павлович снова зашел в гости к соседке:

– У меня к тебе один вопрос: ты что, уверена, что мы фашиста на границе не остановим? И не говори мне, что твои сельские агрономы сами додумались восстанавливать плодородие исключительно на воссоединенных территориях.

– А вам какой ответ нужен? Официальную позицию НТК, мнение зампреда ГКО или мое личное?

– Все три, и давай излагай их в этой же последовательности. Не молчи, я слушаю.

– Ну, мнение Сельхозуправления НТК вы, как я понимаю, уже выслушали, добавлю лишь то, что из источников, близких к осведомленным, стало известно, что в этом году в Прииртышье урожай получится действительно очень хорошим. Просто по погодным условиям, так что смысл получить урожай существенно побольше имеется. Что же позиции ГКО…

– Я сам член ГКО!

– Ну да, конечно. Так вот, ГКО считает, что при превосходстве противника в живой силе примерно в десять раз…

– Откуда столько-то?

– У вермахта сейчас, если считать вместе с люфтваффе и резервной армией, чуть меньше восьми миллионов человек, и из них пять, а скорее шесть примут участие в нападении на нас. Сюда же следует добавить почти миллион иностранцев, которые уже зачислены в германскую армию, а так же не забыть посчитать всяких румынов, венгров и чехов. Еще, хотя и не сразу, подоспеют итальянцы, каудильо постарается своих отморозков в войне с нами утилизировать, дуче тоже в стороне не останется – но в первой волне у немцев будет миллионов шесть-семь.

– Допустим, и что?

– У нас в первой линии стоит примерно семьсот тысяч, включая пограничников…

– И во второй уже почти полтора миллиона.

– На расстоянии в сто пятьдесят – двести километров от границы. Но суть не в этом: при общем десятикратном превосходстве локальное превосходство на отдельных участках может получиться и двадцатикратное, и даже большее – и вот в этих случаях мы просто физически границу не удержим. То есть отступим на вторую линию обороны, возможно даже на третью. По дороге, конечно, вражеские войска прилично так размотаем, сами в наступление перейдем и территорию вернем. Но при этом поля, скажем, пшеничные, в местах боев попросту сгорят, а вот сжечь поле картофельное или свекольное куда как труднее. То есть мы просто не понесем серьезного ущерба по урожаю…

– Логично излагаешь. А сама как думаешь?

– У нас при таком соотношении сил главной задачей будет сохранить свои войска, даже путем некоторой утраты территорий. Территории-то мы всяко вернем, а вот убитых солдат оживить не получится. Так что если будет выбор между «стоять насмерть» и отступить, то я буду за второй вариант. Нам людей беречь надо, просто потому, что будут люди – будет, кому врага уничтожать, а погибнут они, пусть даже героически – и окажемся мы в глубокой заднице.

– Да уж, как была контрой, так и осталась. Я… я тогда приказ по войскам КГБ сегодня же выпущу… завтра, сегодня воскресенье еще… чтобы никаких «стоять насмерть» не было.

– Ответ неверен, садись, двойка. Если часть прикрывает, скажем, отход госпиталя полевого…

– Я читал уставы, которые ты составляла, можешь меня отдельно за Советскую власть не агитировать.

– А я и не агитирую. Вы спросили – я ответила. А агитировать самого верного сторонника этой власти, по моему, просто глупо.

– Ты знаешь, чем больше я с тобой общаюсь, тем сильнее убеждаюсь в том, что у нас самый весь из себя сторонник Советской власти – одна сопливая девчонка. Ну, не совсем уже сопливая… Есть какие-то соображения по поводу возможной даты?

– Ну вы и спросили! Чтобы были соображения, нужно хоть как-то соображать, а вот мне это вообще не свойственно. А если просто посчитать… Чтобы норвежские дивизии подтянуть, к фронту перевезти, довооружить, пополнить наконец – на это минимум месяц потребуется. Но максимум – полтора. Но тут уже и погодный фактор во внимание принимать нужно: до середины мая дойче зольдатенов по палаткам не распихать, они просто все простудятся. Я так прикидываю, что палаточный сезон начнется где-то числа десятого мая, потом нужно будет подвезти как-то пару миллионов человек для рассаживания по этим палаткам… так что вероятных даты две: в ночь на семнадцатое мая и в ночь на двадцать четвертое.

– А в промежутке между этими числами?

– Немцы начнут нападение в ночь на воскресенье, в бабке не ходи. Красная армия у нас по субботам чем занималась? Водку пьянствовала и безобразия нарушала, и фашист этот момент точно не упустил. Так что… таково мое единодушное и единственно верное мнение.

– Почему это оно единственно верное?

– Потому что всесильное.

– Зараза!