Старые долги

– Хороших новостей предстоит немало, Маша. Вам предстоит учиться. Узнать многое из того, что усвоено людьми за те десятилетия, пока вы находились в туннеле времени. Привыкнуть к новому образу жизни. Но вы будете не одна. Рядом за ученической партой окажутся ваши бывшие товарищи по подполью. А мы все – сотрудники компании ТЕМПОРА – готовы прийти на помощь, как только понадобится.

– Что такое ТЕМПОРА?

– По латыни – «времена». Так называется компания, занимающаяся переносами во времени.

– Вы говорите – компания. А почему не наркомат?

– Нет, Маша. ТЕМПОРА – частная компания, фирма.

– Как! У вас капитализм?

– Да, Маша. Это плохая новость для вас?

Пациентка вздохнула:

– Меня всегда учили, что капитализм – это плохо. Частная инициатива, погоня за наживой. И вдруг капиталисты спасают людей? Зачем это им?

– Маша, а вы никогда не задумывались, что капиталисты такие же люди, как все остальные? Зачем думать о людях заранее плохо? Если бы вдруг у вас оказалось очень много денег – разве вы бы их употребили во зло другим?

– Не знаю. У меня никогда не было много денег. Наверное, просто отдала бы их на строительство танков и истребителей. Или нет, раз война окончилась – на школы, детские сады, больницы.

– А другие люди, у которых много денег, дали их на спасение таких как вы. Разве это хуже?

Маша вздохнула:

– Не знаю, Люда. Меня не так учили. Раньше надо думать о стране, а уж потом о себе.

– Но вы уже подумали о своей стране, внесли вклад в победу над врагом – так почему не позаботиться о себе?

– Не знаю. Мне кажется, что товарищ Ленин…

– Разве Ленин не создал специальные пайки и распределители, чтобы он сам и его товарищи не голодали? А ведь вокруг них умирали от недоедания миллионы людей.

– Люда, вы же не хотите сказать, что товарищ Ленин делал не то, к чему призывал?

– А вы сами как считаете?

Маша пожала плечами:

– Я думаю, он и его соратники не должны были голодать, потому что они управляли большой страной. Первой в мире страной победившего социализма.

– И при этом осуждали тех, кто так же ведёт себя в капиталистических странах. Или я неправа?

– Люда, вы не комсомолка?

– Нет, Маша. И здесь вам не встретятся комсомольцы – разве что среди таких же, как вы, выходцев из прошлого. Россия давно вернулась на тот путь, с которого её столкнули Ленин и его товарищи осенью семнадцатого года.

– Не понимаю. А товарищ Сталин? Его уже нет в живых?

– Нет, Маша. Он умер в пятьдесят третьем году. На одиннадцать лет пережил вас – ту, которую мы только что видели на экране.

Маша вздохнула.

– Люда, вы же не хотите сказать, что товарищи Ленин и Сталин – плохие?

– Маша, я не пропагандист и не историк, никому не даю оценки. Я только хочу сказать, что вам придётся привыкнуть к новым ценностям. Здесь не принято ходить строем и требовать казни врагов народа. Однако те люди, которых вы встретите за пределами этой комнаты, всегда готовы прийти на помощь к слабым, накормить голодных, спасти от гибели невинных. Что важнее – это или рассуждения о всеобщей справедливости и мировой революции, на фоне шельмования тех, кого ещё вчера превозносили как великих революционеров?

– Люда, я не понимаю. Вы говорите о капиталистах, как будто это очень хорошие люди…

– Не все, конечно. Среди них есть и хорошие, и плохие. Как и среди других людей. Разве все комсомольцы и коммунисты были хорошими? Человек, предавший вас, не был комсомольцем?

– Снято! – ликующе выкрикнула Галина Меньшикова, и Люба вздрогнула от неожиданности. Она снова была собой, Любой Зелинской, а героиня смоленского подполья Маша исчезла, вернее, осталась где-то на экране. И до следующей съёмки с ней не встретиться…

Дмитрий Кольцов

Следуя советам Кароля и Зелинского, он отправился в Париж – и на случай мести со стороны соратников Висюкова, и просто для усиления местного отделения агентства, которое, с началом беременности Нади, практически осталось на плечах Вали – тоже не бездетной. Чтобы не привлекать излишнего внимания к своему путешествию, Дмитрий решил ехать поездом. Андрей когда-то подсчитал, что процедуры в аэропортах отнимают слишком много времени, поэтому поезд почти всегда выгоднее самолёта, и преимущество последнего носит скорее психологический характер.

Миновав ночью российскую границу и пересев на поезд, идущий непосредственно на Париж, Кольцов-младший проснулся утром где-то в Германии. Сделал зарядку, насколько это позволяли условия купе, и решил позавтракать. Таня Кароль и Люба Зелинская наперебой уверяли его, что с ресторанной едой лучше не связываться, и всучили кое-что при отъезде, но Дмитрий, опасаясь проблем на границе, предпочёл всё съесть на ужин, и теперь выхода попросту не было. Поэтому начинающий детектив решил не ждать, пока муки голода припрут, а направился в вагон-ресторан.

Едва придя туда, заказал варёные яйца, сметану, творог и сок – не только из соображений цены, но также рассудив, что меньше всего риск нарваться на какую-нибудь инфекцию в таких продуктах. Скромный завтрак оказался быстро проглочен, и молодой человек задумался, не взять ли добавку, когда в вагон-ресторан вошёл ещё один человек.