Старый английский барон

Когда настало время обеда, барон послал за молодыми людьми, но они не пожелали садиться за один стол с Эдмундом, и тому пришлось обедать в комнате управляющего. После трапезы барон попытался помирить с Эдмундом своих родных, однако ему это не удалось. Они поняли, что их замыслы раскрыты, и, судя о юноше по себе, полагали, что он никогда их не простит. Барон приказал им разойтись по разным покоям; старшего сына, как самого разумного из недовольных, он оставил подле себя, прочим же родственникам велел никуда не выходить и приставил к каждому слугу для надзора. Освальд разделил уединение мистера Уильяма. Старому Джозефу было приказано прислуживать Эдмунду: подать ему ужин, а в девять часов сопроводить в заброшенные покои. Эдмунд попросил дозволения взять с собою светильник и собственную шпагу, чтобы враги не могли застать его врасплох. Барон счел просьбу разумной и дал свое разрешение.

Ключ от покоев долго не находился. Наконец Эдмунд обнаружил его в связке ржавых ключей в чулане. Барон велел подать молодым людям ужин — каждому в его комнату. Эдмунд отказался от еды и попросил, чтобы его отвели в восточное крыло. До самых дверей его провожала толпа слуг, они не только желали ему успеха, но и молились за юношу, словно он шел на казнь.

Дверь удалось открыть с большим трудом. Джозеф вручил Эдмунду зажженную лампу и пожелал спокойной ночи, тот же, сохраняя бодрость и присутствие духа, поблагодарил всех за добрые слова, вставил ключ в замочную скважину изнутри и отпустил слуг.

Затем он осмотрел помещение. Мебель за долгие годы обветшала, прогнила и разваливалась. Постель, изъеденная молью, служила пристанищем для крыс, не одно поколение которых безнаказанно вило в ней свои гнезда. К тому же она была сырою, так как на нее текло с потолка, и Эдмунд решил лечь одетым. В дальней стене комнаты он заметил две двери, у каждой в замке был ключ, и, поскольку юноше совсем не хотелось спать, он решил осмотреть их. Первая дверь открылась с легкостью, и Эдмунд вошел в большую столовую, мебель которой также была в плачевном состоянии. К столовой примыкала комната поменьше, где стояли книги и висели гербы, а также генеалогическое древо Ловелов и родственных им семей. Некоторое время он с интересом осматривал помещение, а затем вернулся в спальню.

Вспомнив о другой двери, он решил взглянуть, куда она ведет. Ключ в замке заржавел и не поддавался попыткам повернуть его. Юноша поставил лампу на пол и, приложив все силы, открыл дверь, в тот же миг сквозняк задул огонек светильника, оставив Эдмунда в кромешной темноте. Затем он услышал глухой шорох, словно кто-то шел по узкому коридору. До этой минуты Эдмунд и не думал бояться, однако тут ему внезапно открылась вся безрадостность его положения и стало не по себе. Он помедлил, но, опомнившись, громко воскликнул:

— Чего мне бояться? Я не оскорблял умышленно ни Бога, ни человека, стоит ли мне тревожиться за свою безопасность? Однако если я еще не взывал к помощи Всевышнего, то как же мне ее ждать?!

С этими словами он упал на колени и стал горячо молиться, всецело предавая себя воле Небес; к нему тотчас вернулись мужество и привычная уверенность, и он снова приблизился к двери, из-за которой донесся смутивший его звук. Ему почудилось, что он видит мерцающий свет на ступенях{44}. «Если здесь замешаны потусторонние силы, — сказал он себе, — я постараюсь узнать тому причину, а если явится привидение, заговорю с ним»{45}.

Он приготовился спускаться по ступеням, как вдруг услышал легкий стук в ту дверь, через которую вошел в покои. Эдмунд попятился, и внезапно дверь перед ним захлопнулась. Страх снова охватил юношу, но он тотчас поборол его и громко спросил:

— Кто там?

Голос за дверью ответил:

— Это я, ваш друг Джозеф.

— Зачем ты пришел? — осведомился Эдмунд.

— Я принес дров для камина, — сказал Джозеф.

— От души благодарю тебя, — промолвил Эдмунд, — но у меня погасла лампа, и я не вижу, где расположена дверь.

После недолгих поисков он нашел дверь, открыл ее и с радостью узрел своего друга Джозефа со свечою в одной руке, кувшином пива в другой и вязанкою хвороста на плече.

— Я принес кое-что подбодрить вас, — сказал добрый старик. — Вечер сегодня холодный, а комнату, как мне известно, нужно проветрить, к тому же, мой господин, сдается мне, вы нуждаетесь в помощи.

— Мой добрый друг, — произнес Эдмунд, — я не заслужил твоей доброты и никогда не смогу отплатить за нее.

— Дорогой сэр, вы всегда заслуживали большего, нежели я мог для вас сделать, и я уповаю, что доживу до лучших времен и увижу, как вы расстроите все замыслы врагов и отблагодарите друзей за службу.

— Увы, — сказал Эдмунд, — на это мало надежды.

— А я так просто уверен, — возразил Джозеф, — что вы созданы для великих дел, и вижу, всё к тому и идет. Смелее, мой господин, мое сердце исполнено самых лучших предчувствий.

— Ты заставляешь меня улыбаться, — промолвил Эдмунд.

— Вот и хорошо, сэр, если бы вы могли всю жизнь улыбаться!