Старый пёс

Он сделал всё, как полагалось, вызвал следственно-оперативную группу, так что времени было в обрез. Позвал своего «барабана», удачно обретавшегося рядом (которому, возможно, когда-то сам и помог с этой роскошной квартирой). Мозгов притащил с собой тару, вдвоём они быстро распихали ценности по сумкам и перетащили их в его лофт ниже этажом, на временное хранение. Сутки коллекция находилась в считанных метрах от места преступления, а когда ситуация позволила, Рудаков подогнал машину и перевёз сокровищницу сюда, в Осоргино, к почившей тёще. Интересно, была ли в курсе жена? Хотя и эта мелочь из тех, которые совершенно не важны. Была в курсе, не была, что изменится в судьбе их обоих?

Факт существования этой конкретной дачи установил Миша Брежнев. Я позвонил ему, едва Мозгов начал свои признания, подключил таким образом майора к допросу (он, кстати, записал весь разговор), — чтобы, во-первых, не пересказывать ему потом показания свидетеля, и во-вторых, чтоб майор не тратил время на сомнения и на споры со мной. Когда Барабашка закончил (к этому моменту Миша уже параллельно выяснил, что Рудаков куда-то в спешке свинтил), я посоветовал срочно раздобыть адреса всех объектов недвижимости, принадлежащих как лично Рудакову, так и его родне. В результате мы и вышли на эту дачку…

Брежнев вывел подозреваемого, пока ещё подозреваемого, во двор, и с сожалением констатировал:

— Он не убивал Франковского.

Ну ещё бы! Если б я хоть на мгновение это допустил — не скучал бы сейчас, встречая рассвет, а вытрясал бы из Рудакова правду самолично, отпихнув Мишу в сторону.

Рудаков шёл, прихрамывая и охая. При том, я уверен, ни одного синяка на нём, ни одного повреждения не обнаружила бы ни одна экспертиза. Он с ужасом поглядывал на своего коллегу Михаила: очевидно, не подозревал, что ребята из ФСО способны на многое такое, что и не снилось нашим мудрецам. С другой стороны, откуда Рудакову знать, что этот человек из ФСО? Они ж все его за чекиста принимают…

— У тебя есть к нему вопросы? — позвал меня Брежнев.

Я подошёл.

— SMS, из-за которой ты сорвался к Франкенштейну, не поддельная? — спросил я.

— Настоящее! — вознегодовал он. — И звонок умирающему Франкенштейну, к вашему сведению, настоящий. Может, он к тому времени уже умер, и отвечал кто-то другой, я не знаю! Я говорил этому… ему, — показал он на Михаила, — что не притрагивался к Радию!

— Но с коллекцией-то нехорошо получилось?

— Спонтанно получилось! — выкрикнул он с какой-то даже обидой. — Затмение нашло, бывает же, с каждым бывает! («Лунное», — вставил Миша.)

Слова-то какие. «Спонтанно». Сразу видно — интеллектуал.

— Это ты прикрепил мне «клопика»? — осведомился я, больше не сдерживая ненависть.

Рудаков молчал, глядя в землю. За него ответил Миша:

— Нашего коллегу практически сразу взяли за задницу, шантажируя кражей коллекции. Откуда Рефери узнал про его грешок, неизвестно, но плясать под чужую дудку ему пришлось. Выполнять разные мелкие поручения — вроде того, чтобы назначить встречу именно в том кафе. Ну и прослушку тебе подкинуть.

— Мне кажется, он не очень-то сопротивлялся, подставляя свою задницу.

— Откуда в вас столько злости, Сергей? — прошептал Рудаков. — Мы столько вместе работали… Все ведь ошибаются…

— Не все предают, Игорь Денисович.

— Я — предатель?!!

— А кто ты? Клоун на детском утреннике? Из-за твоего «клопика» погибли два хороших человека — напрямую из-за тебя. Один — молодой парень, студент. Я тебе про него говорил, это он был свидетелем вскрытия, которое делал Франкенштейн.

Миша спросил с любопытством:

— А второй кто?

— Шпунтик из бывшей «банды чемпионов».

— Вы нашли Шпунтика? — восхитился майор. — Сколько ж вы всего успели! Если приплюсовать сгоревшею хату Арбуза…

— Ни в каких хатах не был, — отрубил я. — Арбузы и дыни не люблю. Все предъявы и наезды — через моих адвокатов.

— Ну-ну-ну, — иронично сказал Миша.

— Последний вопрос, — сказал я Рудакову. — Ты спишь с Викой?

— Зачем вам это? — вяло удивился он.

— Да просто её похитили и держат в заложниках. (При этих словах Миша вылупился на меня, как лемур на фигу. Ах да, я ж ему не всё рассказываю.) Тебе, возможно, плевать, но от того, спишь ты с ней или нет, зависит, смогу ли я на этом сыграть во время переговоров. Мне повторить вопрос?

— Пару раз было.

— И что она? Влюблена в тебя?

— Да вы что! — он коротко рассмеялся и поперхнулся от боли. — Вика в кого-то влюблена? Чушь, оксюморон. Нет, конечно. Простой перепих от скуки.

— Ладно, подумаю, можно ли это использовать.

— Понятых привели? — громко кинул Брежнев.

Понятых привели, разношёрстная команда была готова к работе.

— Начнём с гаража и с минивэна, — распорядился Миша. — Сумки с коллекцией — сюда, на площадку, фиксируем каждый предмет. Фотограф, не спать. Потом осматриваем все строения на участке и оба автомобиля, включая «форд». Задача ясна?

Командовал здесь майор Брежнев, хотя формально главным был следак из СК, подчинённый, между прочим, Рудакова. Только он жался и всё больше помалкивал, от греха подальше. Может, поэтому Рудаков обратился именно к нему:

— Постановление на обыск есть?