Старый рыцарь

Волна оторна заставила встать на дыбы Чемпиона, Фолкмара дернуло в сторону, словно тряпичного, сталь ржавых доспехов глухо скрипнула. Правая рука подалась назад, будто в размахе, старику чудом удалось удержать меч и удержаться в седле. Жилы в его теле натянулись, Фолкмар почувствовал боль, с головы до пят. Боль напомнила ему, как это — быть в настоящем бою. Слева подскочил грузный мужик с пикой, целясь в Фолкмара. Древко прошло рядом со щекой, чуть не задев рыцарю нос. Чемпион подался назад, неистово заржав. Он проскакал вперед, развернулся, уходя от пики, и чуть не задавил разбойника. Но тот отскочил, не оставляя надежды попасть старику в голову. Боевой конь уходил от уколов, уводя за собой всадника. А старик держался со всех сил, болтаясь в седле, ладонь сжимала меч. Так уж вышло, что случайно подавшаяся назад рука действительно замахнулась мечом. В тот момент, когда Фолкмар понял это, на сердце его пролилась радость. Старческой рукой он направил силу размаха прямо на голову держащего пику, чтобы он больше не смел колоть его и оставил в покое его нос. Меч опустился прямо на взлохмаченную макушку, в воздухе сразу почувствовался запах крови. Пика исчезла. Фолкмар заметил ее лежащей на земле, сразу после того, как заболели пальцы от соприкосновения меча с твердой костью разбойника.

Женские вопли не прекращались — это Мила молотила ногами под телегой, ведь мужчина в зеленом тыкал в нее длинным ножом, чтобы она заткнулась. Она попала ему пяткой в глаз, Бенти прекратил кричать и согнулся, схватив обидчика левой рукой за лодыжку. Хватило одного рывка, чтобы выдернуть разбойника, словно занозу из ладони. Тот рубанул наотмашь, пытаясь освободиться от мертвой хватки Бенти, ведь в другой руке парень держал дубину и выглядел опасным. Тот закричал, схватившись за разрубленную щеку, мужик дал деру. Радость в сердце не утихла, поэтому Фолкмар снова поднял меч.

Зря он бежал на него, не разбирая дороги. Вскинуть кривой тесак ему удалось только в самый последний момент, когда грабитель решил-таки посмотреть, куда бежит. Даже немощной руке старого рыцаря ничего не стоило рубануть его по запястью. Фолкмар рубил никудышно, как мог. Этого хватило, чтобы противник упал, а уж потом он спешился и заколол его до заслуженного. У этого была кираса из плотной вареной кожи, но не было воротника. Да и шлемом он не разжился, поэтому запачкал красным всю шею, смочив кровью и светлые волосы. Фолкмар проверил носком сапога, помер ли он, печально созерцая остатки кабана на земле рядом с телом.

Мимо, пошатываясь, прошла заляпанная грязью Марта. Она была тиха, словно листва на безветренном дереве.

— Стой! — оторн поднял ладонь, и в его глазах Фолкмар увидел белое пламя, — Опусти меч.

— Но он заслуживает смерти! — вскричал рыцарь, которому посчастливилось не схлопотать промеж глаз. Он не попал под воздушный кулак клирика и тут же встал. Его противник лежал на земле, но рыцарь жаждал справедливости, или отмщения. Фолкмар предполагал, что все-таки второго, ибо рыцарь тоже был весьма молод.

«А молодость она такая… бежит впереди ума».

— Этот муж не может дать достойный отпор, кем бы он ни был. Он даже не может открыть глаз. Истинный воин сражается только с равным, — проговорил оторн стальным тоном и взгляд его потух. — Опусти меч, или я подниму свой.

Глава 11 Посвящение в рыцари

Дуг глухо напевал что-то себе под нос, глядя, как двое копают могилу.

— Отправиться на большой тракт в таком почтенном возрасте, при полном снаряжении — заслуживает уважения, — важно произнес рыцарь с длинными усами, свисавшими по бокам рта, словно две задумчивые сосульки. Он сложил руки на рукоять меча, воткнутого в землю не менее важно, чем произносил свои речи. Смотреть на работу сверху ему не составляло труда.

— В нашем походе нет ничего полного. Уж снаряжения точно, — уныло усмехнулся Фолкмар, дернув Дуга за рукав. Все-таки, нечего было дразнить песнями смерть, хоть он и не разбирал слов, — Шлем куда-то запропастился, доспех прохудился, да и в походе не наесть лишнего жиру. Но если мой конь будет так же налегать на лакомства, пожалуй, ему это удастся. Но это все равно будет полнота, которая несет худое.

Фолкмар не знал, почему начинает ворчать перед людьми почти незнакомыми, наверное, эта душевная потребность пришла к нему вместе со старостью. Но он был благодарен усатому сиру за то, что тот вежливо восхитился дырой в его доспехе, услышав историю про кабана. Конечно, ту версию, где он остался жив.

Он представился сиром Ланноэлем Галераном, воинственный молодой юноша на пегой кобыле являлся его племянником и по совместительству оруженосцем. Они возвращались со столицы, сир Ланноэль Галеран к себе в поместье, ожидающее хозяина по ту сторону развилки, Маркус Галеран — на турнир, за славой, простым мальчишеским счастьем.