Старый схрон

– Но это нечестно, – аж задохнулся в праведном негодовании Мыш.

Мы с Тротилом обидно захохотали.

– Мыш, – простонал я, вытирая выступившие от смеха слёзы, – Ты что, Остапа Бендера не читал?

– А кто это? – заинтересовался Мыш, – писатель какой-то?

Мы снова захохотали.

– А, знаю, это юморист такой был? – спросил догадливый Мыш.

– Ещё какой, – Тротил весь трясся от хохота.

Успокоившись, мы пошли дальше. Конечно мы были не бессердечные твари, чтобы не сожалеть о смерти друзей, но нужна была какая-то разрядка, чтобы окончательно не упасть духом в этом тёмном вонючем подземелье.

Расположившись в комнатке рядом с гнездом контролёра (в самом гнезде чем-то пахло), мы не только поели и обработали раны и ссадины от "снарядов" бюреров, но ещё и поспали. Тротил снова вооружился дробовиком (сверчок растворился в желудке удава), и облачился в броню и плащ.

Протопав знакомым коридором, и пройдя выгоревшую, но ещё чадящую столовую, мы попали в коридор, из которого на бюреров напал удав. А где-то через двадцать минут ходьбы наткнулись на пролом в стене, из которого, судя по слизи на краях разлома, выползала эта змея. Посветив в проём фонариками, и увидев очередную захламлённую лабораторию, заходить в неё не стали. Путь вел в другую сторону, и скоро опять вывел в большой тоннель с мерцающими языками студня.

– Такое впечатление, что студень обожает подземные тоннели, – высказался я.

– Да, это ж-ж неспроста, – кивнул Тротил.

– Глядите, там машина стоит, – Мыш указал вперёд рукой.

Кабиной к нам стоял ржавый ЗИЛ, с выбитыми боковыми стёклами, и с растрескавшимся триплексом лобового, с пулевыми отверстиями в районе сиденья водителя.

Задний мост вместе с рамой и частью кузова сожрал булькающий за машиной студень, и поэтому машина стояла задрав нос вверх.

– Здесь действительно на машинах ездили, – удивился я.

Метров через триста проход был завален, и путь завернул в автобокс, где стояло еще три сгнивших ЗИЛа и валялись поморщенные покрышки. В этом подземном гараже погиб Тротил. Мы с Мышом уселись на одну из покрышек и курили, а Тротил бродил по гаражу, пиная пустые канистры. Внезапно к нему со всех сторон метнулись какие-то змеи (ну, мне так сначала показалось), и сомкнулись вокруг него, образуя клубок. Клубок с хрустом обнял Тротила, ломая ему кости, и сжался, превратив его в бесформенный комок фарша с торчащими сквозь плащ наружу обломками костей. Мы с Мышом подорвались с покрышки и ломанулись на помощь, но подбежав к клубку змей, остановились в растерянности. Скорее всего, это было какое-то мутированное плотоядное растение. В спокойном состоянии его корявые шипастые ветки, растущие пучком из трещины в бетоне, лежали веером на земле вокруг центра растения. Как только на них попадал какой-нибудь предмет, ветки смыкались и удерживали жертву в центре, где по видимости у куста был орган питания. Кусок мяса, бывший минуту назад Тротилом, был со всех сторон густо оплетён гибкими ветками, глубоко вонзившимися в плоть. Я потянул из-за спины плазмач. Мыша от увиденного вырвало, и он, согнувшись, отплёвывался в стороне. Я направил ствол на растение и сжал гашетки. Плазмач изверг серию плазмы, сжегшую мутанта вместе с корнем, и пшикнув замолчал. Видно арт пламя, который расщеплялся, закончился или истощился. Я закинул его за спину, и, взяв в руки силовик (я его подобрал рядом с телом Винта), начал осторожно обходить гараж, выискивая похожих мутантов. Но ничего живее мумии крысы не нашел. Мыш всё это время сидел у обугленных останков. Вернувшись, я услышал его бормотания:

– Шестнадцать человек… Винт… Царь… Тротил… Берет… Хамер… Белый… Кум…, – он зарыдал, размазывая чумазыми руками слезы по лицу, – Хохмач… Бизон… все… все здесь остались… мы не выйдем отсюда…

У него начался нервный срыв, надо было его приводить в чувства. Я снял перчатку и отвесил Мышу пощёчину. Он дернул головой и удивлённо заморгал. Я достал из рюкзака бутылку водки и с хрустом свернул крышку.

– Пей! – я протянул бутылку Мышу, – пей, попустит.

Мыш схватил бутылку и рывком приложился к горлышку, аж зубы по стеклу цокнули.

Выпив примерно половину, он перевёл дух и занюхал рукавом. Я забрал бутылку и тоже приложился к ней. Правда столько одним махом выпить не смог, и Мыш требовательно протянул руку.

Допив, он швырнул дзинькнувшую тару в сторону. Я сел рядом и прикурив две сигареты (блин, руки ходуном ходили), протянул одну Мышу. Он затянулся, и шумно выдохнув дым, утер остатки слёз.

– Долго нам ещё тут шариться? – спросил он.

Я вывел на экран голограмму карты, и сориентировавшись махнул рукой в глубь гаража:

– Там через коридор выйдем в разгрузочные боксы, потом по пандусу влево, в какую-то комнатку, ещё коридор, и шлюзы. У шлюзов будет дверь в аварийный тамбур, а из него должен быть выход на поверхность.

– Надеюсь, выход не затопило.

– Дойдем – увидим, Мыш, посиди здесь, я пойду, отолью.

– Только далеко не отходи.

– Ладно, – я встал с покрышки, и, поправив автомат, зашел за машину.

Весело пожурчав по заднему колесу, я вернулся к Мышу.

– Мыш, а ты поссать не хочешь? – спросил я вернувшись.