Старый замок хочет поиграть

– Боги с вами, Анталь, разве есть во мне тайна? – понимая, что кокетничает, девушка ничего не могла с собой сделать.

– Есть. И не одна, – галантно, но, пожалуй, слишком серьезно ответил юноша и предложил ей локоть. Леа его приняла.

Молодые люди уже отправились к лестнице, когда Анталь вдруг притормозил.

– Кстати, о луне. Помните тот витраж?

– Да, – удивилась вопросу Леа.

– Там длинноухий сереброволосый куури.

– Целовал руку рыжей анцытке.

– Так забавно. Ведь куури именно такими и представляют – с острыми длинными ушами и серебряными волосами. Как на витраже.

– Все верно.

– А на фреске я нашел изображение, как на самом деле они выглядели.

– Разве они иначе выглядели? – сделала вид, что совершенно не разбирается в теме Леанора.

– Таких ушей у них точно не было. Идемте посмотрим, – увлек Анталь ее в другую сторону.

Нужная фреска располагалась в самом конце коридора.

– Вот это куури? – разыграла удивление девушка, разглядывая мужчину с длинными прямыми волосами темного цвета и совершенно обычными ушами. – А почему не острые?

– Куури давно уже ушли. Стали сказкой. – Анталь посмотрел на фреску. – Но в нашем поместье множество старых книг, там их описывали именно такими. Они очень любили… м-м-м… как называются такие украшения на уши, для которых не нужно их колоть?

– Клипсы?

– Нет, как-то иначе.

– Каффы!

– Точно! Причем такие, крупные, на верхнюю часть уха. Может, поэтому?

– Может, – с сомнением протянула Леа.

– Да и не важно. Посмотрите на его глаза!

– Голубые вроде. Непонятно. Бирюзовые?

– Они могли быть любого цвета, кроме карего, но смотрите… сейчас… – и принялся стягивать с себя камзол. Леа опешила и, возможно, именно поэтому не издала ни звука.

В этом углу коридора естественного света почти не было, и девушка оторопело подумала: «Уже надо кричать или попозже?» Анталь же против ожиданий отошел на шаг и накрыл один из магических светильников камзолом. Леа шагнула чуть в сторону. Так к лестнице ближе бежать.

Не ведая о ее крамольных мыслях, Анталь тем временем подошел ко второму светильнику и накрыл его ладонями. Свет все еще пробивался, но стало значительно темнее.

– Посмотрите, – юноша кивнул ошарашенной Леаноре в сторону фрески.

Девушка недоверчиво глянула на Анталя, но все же повернула голову. И вздрогнула. Из сумрака, который юноша организовал, на нее смотрели две крошечные луны на месте глаз нарисованного мужчины.

– Собственно, именно так я его и обнаружил, – с восторгом поделился Анталь. – Правда, потрясающее мастерство?

– Не то слово, – пробормотала пораженная Леа.

Поколебавшись, девушка протянула руку и коснулась стены. Но глаз на фреске так и не смогла заставить себя коснуться. Это все равно что трогать лунную дорожку на воде. Бесполезно и немного кощунственно.

Еще немного полюбовавшись, задумчивая Леанора и довольный Анталь спустились на ужин.

Наряжаясь в своей комнате, Леа переживала, не переборщила ли она с украшениями. Все-таки изумрудные сережки, кулон и кольцо – совсем не для дороги. С другой стороны, они и не в таверне. Увидев Клариссу, девушка успокоилась. Боги, ну зачем столько бриллиантов-то? В ушах, на пальцах, запястьях, в волосах, а на шее – вообще целое колье. Не говоря уже о том, что для юной девушки бриллианты – это слишком. В приличном обществе решили бы, что это выставление богатства напоказ. Тем более в пути.

Зато Матьяш и Этьен прямо глаз не сводили. Что и говорить, выглядела Кларисса весьма эффектно. Голубое платье подчеркивало светлое золото волос, чистую кожу, глубокий серый цвет глаз.

– Дорогая! – виконтесса Зилийская протянула к Леаноре руки и наклонилась, чтобы расцеловать воздух около ее щек, будто девушки расстались с месяц назад, и теперь радости от встречи нет предела. Впрочем, одноклассницы тоже этим грешили. Ведь это так ми-и-ило! Да и как сказала одна ее подружка: «Когда рядом три красивые девушки, каждая из них становится в три раза краше». Леа пыталась понять, ради кого представление, но отвлеклась на хихиканье. Создавалось впечатление, что рядом стоит минимум с десяток прелестниц и все жеманно смеются, постреливая взглядами на собравшихся молодых людей. Однако в зале никого из женщин, кроме Клариссы и ее самой, не было. Леанора почти сразу сообразила, что это значит, и ей самой стало смешно. Разумеется, никто больше хихиканья не услышал, а ее улыбку приняли за вежливость или даже флирт.

В зал вошла Шарли, ослепительная в желтом платье и с солнечным сапфировым гарнитуром. Вот эти камни звучали правильно!

Со смешком в глазах расцеловалась с Клариссой, чем явно вызвала неудовольствие Марики, то ли отрицающей этакое жеманство, то ли обиженной, что ее поприветствовали всего лишь вежливыми улыбками. Платье девушки оказалось строгим, хоть и с пикантным узким вырезом.