Старый замок хочет поиграть

– Матьяш практически полностью устойчив к выпивке. Но… но… настойка страстоцвета действует на него как алкоголь на некоторых – повышает доверие к собеседнику и развязывает язык. – Он все-таки посмотрел в лицо противнику и почти умоляюще произнес: – Я знаю, что ты не убивал. Только не ты. По крайней мере, не таким способом. Но тебя подозревают, потому что ты молчишь. Я не верю, что за этим стоит какая-то страшная тайна. Наверное, твое обычное упрямство. Сколько преподаватели и директор с тобой намучились, а половина всего, из-за чего ты влипал в истории, и выеденного яйца не стоит, но нет! Упрешься как баран и молчишь! Но сейчас не игрушки, Матьяш! Тебя ведь и правда могут арестовать! Посадить в тюрьму и… Я не знаю, что еще, но это разрушит твою жизнь! Кто пойдет к целителю, которого обвиняли в двойном убийстве! – под конец Этьен почти кричал. – Как ты не поймешь?!

– Уберите его отсюда, – практически попросил Матьяш, – прибью же.

Дознатчик, явно впечатленный, как и остальные, кивнул в сторону двери, и упирающегося Этьена выволокли за дверь.

– Отпусти ты его уже, – приказал Мец второму стражнику, и тот с облегчением отошел от Матьяша.

Варга же тяжело опустился в кресло, где сидел до этого. Подумал, протянул руку к чашке и медленно взял. Вдохнул аромат и покачал головой:

– Мятой замаскировал, придурок, – и залпом выпил. Подождал некоторое время и тихо произнес: – Эта девица… ненастоящая виконтесса которая, ведь и правда понравилась рыжему, – говорил он медленно. – Этьен – придурок, конечно, редкостный. Дури в нем столько, что… даже мне не переплюнуть. Завистливый, амбициозный, только и мечтающий, как забраться повыше… – Матьяш вдохнул поглубже, – смелый до идиотизма, совершенно без инстинкта самосохранения… Жаль, не друг. Эта виконтесса, если бы была настоящая… могла бы стать для него хорошей ступенькой для восхождения к вершине. Он же и правда отличный целитель. Сил у него поменьше, чем у меня, и таланта тоже. Но он очень внимательный, скрупулезный и вызубривает все. Зубр какой-то, а не человек. Все, что нового выходит по лекарскому делу, тоже читает. Он рано или поздно станет очень известным целителем. Если раньше, конечно, на каком-нибудь идиотизме не попадется.

– И тогда на третьем этаже?.. – подтолкнул его Мец мягким тоном, не желая сбить.

– Я пытался ей объяснить… Чтобы поняла. Еще пару десятилетий, и заполучить Этьена Плеймонда в род будет честью, лучшие семьи будут рвать за это друг другу глотки. Но ему придется пройти трудный путь. А с ней… ее положением, связями и деньгами было бы полегче. Разве плохо?

– Совсем неплохо, – кивнул дознатчик. – А она?

– Посмеялась. Сказала, что не для того она сюда приехала, чтобы привечать всякие нищие таланты. А потом когда, – Матьяш кивнул на Шарли и Леа, – девушки показались, зачем-то сделала вид, что я ее домогался. А я не домогался! Она, конечно, хороша, но там сразу ясно было, что ничего не перепадет. Не знаю уж, зачем она Этьену голову дурила. Хотя красотки это любят.

– А как вы на третьем этаже оказались?

– Да просто увидел ее на лестнице туда, подождал. Когда она начала спускаться, подошел, как раз никого рядом.

– Но ведь она что-то знала про вас. Чем-то угрожала. Что такого она могла рассказать о положении вашей семьи?

– Не ваше дело, – прорычал Матьяш. – Я и так сказал все, что вы хотели!

– Это просто слова, ничем не подтвержденные.

– Я не собираюсь больше ничего говорить! Настойка эта не дурман, – юноша кинул возмущенный взгляд на девушек с Сандором и Анталем, бессовестно слушающих весь этот разговор. – Только попробуйте рыжему проболтаться!

– И вообще, милейшие, оставьте-ка нас. И так услышали больше, чем нужно, – добавил Мец.

На этот раз молодые люди решили не упрямиться и послушно покинули комнату. Дверь захлопнулась за их спинами, придав драматической точки происходящему.

– Самое интересное и не узнали, – разочарованно вздохнула Шарли.

– Не думаю, – покачал головой Сандор. – Скорее всего, речь о том, что семья Варга, скажем так, испытывает финансовые трудности.

– С чего ты взял? – подивилась Леа.

Они все шли по пустому коридору, напрочь забыв про поиски блудной фрески.

– Он добирался до Сольгера по суше, – пояснил Сандор. – Это намного дольше и опасностей не меньше, так зачем? Выгода только одна – дешевле.

– Может, он боится морских путешествий? – предположила Шарли. – Мы вот в шторм попали. До сих пор вспоминать жутко.

– По дороге могут разбойники напасть. Или в трактире прирезать. Да мало ли опасностей. К тому же Матьяш путешествует всего с одним спутником, который уже выехал обратно в поместье.

– Из украшений на Матьяше только родовой перстень, – вздохнула Леа. Как же печально. А ведь скоро она сама может оказаться в такой или даже худшей ситуации. Матьяш хоть целитель. Он точно без куска хлеба не останется. А она? Эх… одно расстройство. – Если Варга действительно разорены, то его ярость в чем-то даже понятна. Давайте не будем обсуждать этот вопрос. Некрасиво как-то. Да и Матьяш явно не виноват, он просто хотел поговорить с лже-Клариссой об Этьене. Это даже в чем-то мило…