Стас Михайлов. Закулисье звездной жизни

– Конечно, – ответил я, – буду рад вас видеть, еды и всего остального хватит на всех и еще столько же останется, только убедительно тебя прошу, по-братски, скажи своему земляку, чтобы не пел. – Пусть кушает, пьет, но только не расчехляет свою гитару! Вообще пусть ее не берет! Не хватало мне только сделать из собственного дня рождения Грушинский фестиваль! Пожалуйста, – проникновенно взывал я к Третьячку, – не изгадь мне круглую дату, я же наперед знаю, что будет, если он начнет петь! Устремив взгляд на Полярную звезду с блаженным выражением лица человека, успешно сдавшего анализы, певец будет гундосить, что, мол, очень здорово, что все мы здесь сегодня собрались, и прочую хрень!!! Здорово будет только поющему! Не смей обрекать моих гостей на подобные муки! Будут приличные люди с правильным воспитанием! Ты же знаешь, как я это все не люблю! Да простят меня почитатели этого музыкального направления.

– Как ты мог подумать, что я оскверню твое ухо, привыкшее к старому доброму року, подобной несуразицей?! – захлебывался в трубку Женька. – Парень поет красивые лирические песни! Его у нас все любят! Он не такой!

– Вот это-то меня и пугает, – ответил я ему. – Не надо лирики! Вообще никакого музыкального украшения мне не требуется! Пусть отложит на денек свои творческие потуги и просто, как все, поест шашлыка и выпьет что по душе, а с музыкальным сопровождением вполне справятся группа Queen и мой двухкассетник.

Я чувствовал, что мои аргументы не совсем доходят до бывшего собрата по оружию и заверения его были уж больно какие-то чересчур пылкие и клятвенные, но временем на долгие дискуссии я не располагал и, предчувствуя неладное, просто махнул рукой.

Женька продолжал тараторить все быстрее, и пропорционально ускорению темпа его болтовни таяли мои силы к сопротивлению.

– Он лауреат конкурсов! – неслось из трубки. – У него есть магнитоальбом, и впереди большое будущее! Можешь на меня полностью положиться! Отвечаю, все будет хорошо!

– Не надо дипломов, чувствительных заверений о высоком профессионализме и всенародной любви! – умолял я. – Пусть просто не поет, и все!

Третьяк парировал контраргументами, как скорострельный пулемет, глотая гласные, окончания, а то и полпредложения. Чувствуя себя как жертва группового изнасилования, я был вынужден сдаться. Легкая тревога, поселившаяся во мне вначале, перерастала в нечто большее. Ни на что уже не надеясь, я все же получил с однополчанина клятву, что на фестиваль не будет и намека.

Совершенно не успокоившись, с тревожным предчувствием, я продолжил организационные хлопоты. Потихоньку съезжались приглашенные. Приехал и Женька, познакомил меня с подающим надежды артистом, тепло поздравил со столь солидной и значимой датой. В сотый раз протрещал про долголетие, и они присоединились к остальным гостям, которые с нетерпением топтались, как скаковые кони перед финальным заездом, фыркая и пуская из ноздрей пар, нетерпеливо стуча копытом в ожидании старта, в нашем случае – начала торжественной части.

Я же вернулся к обязанностям хозяина стола. Ничего не предвещало нештатных ситуаций, все было, как обычно, чинно-благородно, и уж конечно, я никак не мог предположить, что с этого дня моя жизнь изменится самым кардинальным образом! Но не будем забегать вперед, как говорится, все по порядку.

Итак, в ожидании приглашения к столу гости с нетерпением кружили по участку, вытаптывая мою травку, все меньше реагируя на природу, трогательные вопли не жалеющих связки птиц, и все такое. Старенький, но весьма громкий двухкассетник уверенно нес по округе нетленные композиции Фредди Меркьюри, радуя слух и четко определяя мои музыкальные пристрастия.

Почему-то о своих предпочтениях у нас принято заявлять публично, на всю ивановскую, до отказа выкручивая ручку громкости, полностью игнорируя окружающую общественность и отдельных граждан. К сожалению, я тоже не был исключением, и о том, что у меня гулянка, было слышно далеко за пределами моих владений. Надеюсь, что получу ваше снисхождение, ведь это тогда мне казалось, что уже тридцать, а ведь было всего только тридцать, да и кто из вас не был на моем месте?!.. Кто не совершал ошибки, свойственные молодости и неопытности? Всем, кто спешит стать старше и мудрее, я говорю: не торопитесь! Молодость – это недостаток, который с возрастом обязательно пройдет, а вот компенсируется ли он мудростью и пониманием жизненных ценностей, еще большой вопрос. Если в 30 вам могут многое простить, списав на возраст, то буквально спустя 10 лет этот номер уже не пройдет, так что с годами непременно старайтесь мудреть. Надо заметить, что в то время подобные мысли не отягощали меня долгими раздумьями и душевными терзаниями, я жил легко и весело. И пока я совершенно не ушел от темы нашего повествования и не увлек вас за собой, давайте все же вернемся в тот погожий июль тридцатилетней давности.