Стасины Истории

– Как хорошо, что вы здесь сидите! А-а, любуетесь Настюшииной находкой! Павлик, знаешь, я к тебе вышла. Мне соседка по саду Алла Михайловна подарила разные интересные вещи от своего внука. Он у нее все в «пиратов» играл, да вырос. Вот я и подумала, может, тебе пригодится?

И она высыпала из пакета на стол разные «пиратские сокровища». Чего здесь только не было! И длинные, сверкающие сталью цепочки, и шипастые кожаные браслеты и плетеные из бисера разноцветные «косички», и пояс с заклепками, и перчатка без пальцев и, даже, жестяная «шерифская» звезда!

– Ох-х… – восхищенно простонал Павлентий. Он осторожно снял с запястья Фросю и ссадил в коробок. Выбрал перчатку без пальцев, примерил. Сверкнули на солнце заклепки – залюбовался! Он и не мечтал о таких «сокровищах»! То-то все во дворе и в садике обзавидуются!

– Спасибо! Спасибо! Тетя Оля! – закричал Пашка.

Стасина мама улыбнулась.

– А мне-то за что? Фросю благодарите, похоже, это она вам напророчила!

Стася прижала коробок с гусеницей к груди.

– Мама, ты же обещала не смеяться!

– А я и не смеюсь!

Павлентий вдруг вспомнил про своего жука, вдруг и его жук тоже может делать чудеса?!

– Тетя Оля, смотрите, у меня тоже кое-кто есть! – заорал он.

Тихонько приоткрыв коробок, тетя Оля посмотрела на жука, послушала, как кто-то скребет зазубренными лапками картон, и сказала:

– Это копр. Или, проще говоря – навозный жук, навозник.

– Фу-у! – сморщилась Стася, – У Павлентия навозник! Фрося-то куда лучше!

– Между прочим, и твоя Фрося не голубых кровей – всего лишь гусеница бабочки-репницы! – пристыдила дочку тетя Оля, – А к копру надо относиться с уважением. Серьезный жук! Копра – скарабея, древние египтяне считали священным и поклонялись ему. А еще копр совсем не кусается! – тетя Оля погладила жука по блестящей спинке.

Павлентий задумчиво почесал нос.

– Знаете, все ж, навозник – не очень красивое имя… Вот Фрося – красиво! А я своего копра назову Шуршуч – вечно шебаршится в коробке.

Тетя Оля улыбнулась:

– Это у него инстинкт. Копру землю и остатки всякие, для него вкусные грести надо, в шарики собирать. Пусть будет Шуршуч.

– Нет! Шуршуч – длинно, – возразила Стася, – надо короче!

– Хорошо. Пусть он будет просто Шур!

– И что же, твой Шур будет такой же волшебный, как моя Фрося?

– Не знаю…

– А давайте его проверим! – сказала тетя Оля.

– Как? – хором спросили ребята.

– В Египте по скарабеям умели предсказывать погоду. Если скарабеи усиленно катают шары – это к ненастью. К песчаной буре или к ливню. Жуки стараются накатать шариков до дождя и скорее спрятать их в норку. Может и твой Шур тоже умеет предсказывать погоду?

Она погладила жука по блестящей спинке. И прошептала:

– Шур, Шур, ты дождика ждешь?

Жук пошевелил тяжелыми усиками. Тетя Оля закрыла коробок и тотчас оттуда послышалась энергичная скребежка.

– Шуршуч сказал – дождь будет! – уверенно сообщила тетя Оля.

– Мама, ты все выдумываешь! – насупилась Стася, – очень уж ей хотелось быть единственной во дворе счастливой обладательницей необыкновенного питомца.

– Ну что ты! Не ершись, Насть!

Пашка еще раз посмотрел на безоблачное небо. Стася недоверчиво хмыкнула.

– Ладно, играйте, а я пошла. Мне весь вечер сегодня варенье варить…

Павлентий улегся в постель в пол-одиннадцатого – летом темнеет поздно. Ночь еще и не думала наступать. Рядом с подушкой в коробке все так же возился Шуршуч.

– Эх! – вздохнул Павлентий, думая, что Стася будет завтра над ним насмешничать – не волшебный ты оказался, Шур, хоть и почти скарабей…

Горькое разочарование и обида опрокинулись на него ведром ледяной воды. Павлентий резко откинул покрывало, подбежал к открытому на ночь окну и рванул на себя плотную штору. Он уже занес руку с коробком, как тут над домами увидел краем глаза какую-то вспышку.

Неожиданный, резкий и рокочущий, точно пушечный выстрел, удар грома, заставил Пашку выпустить штору и отпрыгнуть от окна. Во дворе дружно взвыли сигнализацией машины. На кухне хлопнула форточка. Осторожно сжимая в потном кулаке мятый коробок, Павлентий отодвинул штору.

Первые, крупные, словно вишни, капли дождя тяжело ударили в жестяной подоконник.

Страх не зелёного цвета

– …А на них из темноты посмотрели глаза! Вот страх! Прям огнём зелёным горели! Так и жгли всё вокруг на мильон километров! Вот страх! – Юрасик Чебурахин развёл руками, и курточка задралась, демонстрируя всем желающим, что Чебурашка опять не заправил футболку и свитер в джинсы.

– На мильон мильярдов километров! – значительно повторил Юрик, видя что слушатели не должным образом ужаснулись в этот критический момент, как это делала его бабушка. Футболка осознала, что за ней следить совершенно некому, и повела себя непорядочно – радостно скомкалась на хозяйском животике. Стася неопределённо хмыкнула. Где-то в глубине души она предполагала, что в этой части Юркиного повествования всем девочкам «фантазёрской» группы положено бояться и визжать на манер его бабушки. Но визжать от зелёных глаз «на мильон километров» не особенно хотелось.