Стать героем

– Да, уже вечереет, а мне нужно переговорить с местными друидами, расспросить их, быть может, они что-то знают о цели нашей поездки.

– Ясно, – Паша осмотрелся по сторонам. – Я голоден, нас тут покормят?

– Покормят, – утвердительно кивнул Еремей, – Очень скоро.

Паша и не заметил, как Ян отлучился и уже вовсю наводил знакомства с местным женским населением. Он, в свойственной ему манере, бравировал своими мышцами, которые выглядели особенно большими и крепкими в сравнение с теми, что имелись у местных мужчин. К тому же нашелся с темой для разговора, хотя это было не трудно, так как ему было что рассказать сидящим в лесном заточении красавицам. Те же, казалось, были готовы его слушать, даже если бы он просто мычал что-нибудь нечленораздельное.

Было не совсем понятно, опечалены ли этим фактом местные мужчины, так как их лица были всегда угрюмы. Но никакой видимой агрессии они не проявляли, да и особого внимания, впрочем, тоже.

Вскоре, как и обещал волхв, их обоих пригласили в один из немногочисленных деревянных домиков. Как оказалось, это строение служило обителью местной королевы. Нельзя было с уверенностью сказать, находился ли этот неказистый дворец в центре поселения, или же на отшибе, но вокруг домика других построек не располагалось в радиусе как минимум десятка шагов. И это было действительно большое расстояние по местным меркам.

Внутри все было довольно уютно и чисто, правда, мебели не было вовсе. Видимо, здание было двухкомнатным, сразу за порогом располагалась гостиная, в которой худо-бедно могло уместиться человек пятнадцать, а вот за дальней стеной, вероятно, располагались личные покои королевы. Угощения были расставлены прямо на полу, оттуда же их предлагалось кушать. Для гостей на полу были разложены подушки, скатерть же была изготовлена из переплетенных между собой тонких березовых веточек.

Паша был очень голоден, и его не особо не волновало, как именно есть. Пожалуй, он бы согласился набивать желудок, даже будучи подвешенным к дереву. Яства, уложенные исключительно в деревянную посуду, были несколько непривычны для Павла. Гарнирами служили мелко помолотые лесные орехи и рубленые корешки неведомых растений, впрочем, на вкус они напоминали капусту. Главным же блюдом выступил запеченный заяц. На десерт гостям предложили лесные ягоды и компот. В целом, стол не выглядел богато, как на княжьем пиру, но гости были вполне довольны, а главное, сыты.

Единственное, что показалось Павлу весьма странным – за процессом поглощения пищи пристально наблюдала сама королева эльфов и ее прислуга, исключительно женского пола. Они с непонятным интересом, даже с неким восхищением, провожали взглядом каждую ложку, каждый съеденный кусочек, будто это доставляло им наслаждение. Сами же они ничего не ели, что настораживало Пашу и Яна, но Еремей, перед тем как отбыть к загадочным друидам, заверил подопечных, что в деревне им ничто не угрожает.

В лесу совсем стемнело, когда закончился ужин у королевы эльфов, которую, к слову, от остальных обитателей деревни отличал лишь цветочный венок на голове и полупрозрачная тога из невероятно тонкой льняной ткани. Еремей по-прежнему отсутствовал, и парни не знали, чем им заняться.

Их коней вместе со всем снаряжением забрали местные, видимо, отведя их в какое-то лесное стойло. Паша не чувствовал никакой опасности, но все складывалось очень странно, ведь в случае чего у него не было ни оружия с доспехом, чтобы защититься, ни коня, чтобы убежать.

Эльфы же беззаботно разожгли костер возле домика своей королевы и стали не менее беззаботно танцевать на этом тесном пятачке. Паша не сразу осознал, что на такой малой площади для танца собралось чуть ли не всё население деревеньки, но танцевали они так слаженно, что всем хватало места. Мужчины и женщины сходились и расходились в стремительном танце, Ян и сам не заметил, как оказался вовлеченным в танцующую толпу. Паша же успел посторониться, укрывшись в тени, оттуда он молча наблюдал за происходящим.

В толпе танцевала и королева, причем никаких явных привилегий в танце она не имела, разве что рядом с ней все чаще мелькал Ян, его легко было заметить, так как он был на голову выше всех остальных. Неожиданно, глядя как Ян вошел в азарт и тискал попадавшихся на пути эльфиек, Паша вспомнил Любаву. Он был рад за друга, но щемящая сердце боль взяла верх. Было невыносимо грустно, а главное, противно смотреть на все это обилие радости и веселья. Казалось, эльфы наконец-то научились улыбаться, будто назло ему, Павлу. Захотелось укрыться от этого балагана, убежать подальше и остаться наедине с самим собой.