Стать собой: Путь к самопознанию. Сара. Путешествие ребенка в мир безграничной радости. Исцеление души: 100 медитативных техник, целительных упражнений и релаксаций

– Только при одном условии, – отвечал он, – ты никому не будешь рассказывать, кто шьет тебе штаны. Из-за тебя я теряю клиентов. Они говорят: «У этого портного в голове не все дома»…

Потому что карманы у меня были пришиты спереди, сзади, по бокам, всей штанине: сколько умещалось. Я просил его:

– Пришивай карманы везде, где найдется хоть немного места.

– Ты совсем с ума сошел? – говорил он.

– Думай обо мне, что тебе угодно, – отвечал я, – но мне нужны все эти карманы до последнего.

А дело было в том, что в моей деревне, на берегу реки было много красивых камешков разных цветов. Я их собирал и клал в карманы, и для каждого цвета нужен был отдельный карман.

Моя мать очень сердилась, потому что я всегда ложился спать со всеми своими камешками в карманах. Она приходила, когда я засыпал, и начинала их вытаскивать: «Как ты можешь спать, когда у тебя в карманах столько камней?» Я ей говорил, что так нечестно: обшаривать мои карманы, пока я сплю.

Детству свойственна удивительная ясность. Видимый под таким углом – так ясно, так прозрачно – весь мир кажется чудом.

Скромный человек возвращается к этому полному чудес существованию. Мы принимаем его как должное; но мы не видим, как из одной и той же земли вырастает и лотос, и роза, и миллионы других цветов. Земля бесцветна; откуда берутся все эти прекрасные цвета? Земля очень груба; откуда берутся эти бархатные розы? В земле нет зелени; откуда берутся зеленые деревья?

Скромный человек живет так, будто он снова стал ребенком. У него нет претензий, есть только благодарность, – благодарность за все; даже за такие вещи, в которых нельзя и заподозрить возможности быть благодарным.

Джуннайд, суфийский мистик, совершал паломничество со своими учениками. В его мистической школе было почти обыкновением, чтобы ученики молились вместе с мастером. Его молитва была всегда одной и той же, и в конце ее он всегда благодарил Бога: «Как мне отплатить тебе? Ты даешь мне так много, ты изливаешь на меня столько блаженства, но никогда не думаешь о том, как я смогу тебе отплатить. У меня нет ничего, кроме благодарности. Прости мне мою бедность, но я могу только поблагодарить тебя: спасибо за все прекрасное, что ты мне дал».

Никто не возражал против этой молитвы. Мистическая школа Джуннайда процветала, люди съезжались к нему из самых дальних мест; школа стала одной из самых богатых суфийских школ. Но во время паломничества в учениках зародились сомнения по поводу последней части молитвы.

Однажды путь привел их в деревню, где жили фанатики…

Среди ортодоксальных мусульман суфиев не признают настоящими мусульманами, – тогда как во всем мире они единственные настоящие мусульмане. Мусульмане, ортодоксальные мусульмане и их священники осуждают суфизм как заблуждение, – потому что суфии покидают толпу, чтобы идти своим собственным, одиноким путем. Они не слишком церемонятся с традицией и открыто объявляют: «Если традиция в чем-то нехороша, мы ее исправим».

Например, когда мусульмане молятся Богу, их молитва оканчивается словами, что есть лишь один Бог, и нет Бога кроме Бога мусульман; что нет священной книги кроме Корана, и нет пророка кроме Хазрата Мухаммеда.

Суфии не договаривают до конца: они говорят только, что есть один лишь Бог – и ничего кроме Бога. Они пропускают последние пункты о том, что нет святой книги кроме Корана, и нет пророка кроме Хазрата Мухаммеда. Это оскорбляет ортодоксальных мусульман.

Суфии очень скромные люди, открытые и готовые воспринимать изо всех источников: им не важно, будет ли источником христианство, иудаизм или индуизм. Истина есть истина, и неважно, через какую дверь она войдет в ваше существо.

…В этой деревне фанатичных мусульман ученикам Джуннайда не дали ни приюта, ни еды и не позволили даже набрать воды из колодца. Вокруг была пустыня. Так продолжалось три дня: в других деревнях их принимали так же. Холодными ночами они спали на земле, всю ночь дрожа от холода, страдая от голода и жажды, отвергнутые, осужденные. А в последней деревне их стали бить камнями, и только чудом они спаслись от смерти.

Но мастер продолжал молиться совершенно так же, как и всегда в своей школе: «Как много ты дал нам! Твое сострадание бесконечно! Ты знаешь, как мы бедны: нам нечего тебе дать, кроме благодарности сердца».

Это было уже слишком. Три дня без еды, без крова, холодные ночи в пустыне… Ученики не могли больше этого стерпеть: Джуннайд переходит всякую меру. Они сказали:

– Хотя бы теперь, в такую трудную минуту, оставь эти последние слова молитвы.