Статьи

В нашей стране есть два основных донора фундаментальных научных результатов: Российская Академия наук и высшая школа. Посмотрим, как финансируются фундаментальные исследования в вузах, подведомственных Минобразованию РФ. Это тем более интересно, что именно высшая школа готовит новые молодые кадры для науки, которые призваны сменить сильно одряхлевший и в несколько раз сократившийся по численности корпус российских научных работников. Так вот, в 1999 г. в 317 вузах и примерно 60 подведомственных организациях была проведена 5241 научно-исследовательская работа. Значительная часть средств, отведенных на вузовскую науку, была потрачена на фундаментальные исследования. Восторг, да и только! Как высоко у нас ценят науку в высшей школе! Но не торопитесь радоваться. Из официального справочника следует, что средняя стоимость одной НИР составляла в 1999г. 34214р. (примерно месячная зарплата начинающего лаборанта в среднем американском университете). Самыми дорогостоящими оказались, естественно, оборонные исследования, а самыми дешевыми - исследования по социальным и гуманитарным наукам. Теперь представьте себе, что в средней НИР участвуют несколько работников, допустим, три-четыре. С накруткой налогов и прочих отчислений, затрат на коммунальные платежи, закупку препаратов, информации, эксплуатацию и приобретение приборов и другого оборудования зарплата исполнителей таких НИР в среднем едва ли превышает 500 р. в месяц. Много ли можно ожидать от таких исследователей, которые вынуждены до отказа затягивать ремень, обходиться без научных журналов или мотаться по другим организациям в поисках дополнительных заработков? Наука-то ведь тоже толкает на рынок, и здесь на энтузиазме не проживешь.

 

Потенциал. Не востребованный и уже не могучий

Ну а итоги этой научной деятельности говорят сами за себя. За год все вузы и научные организации Минобразования опубликовали 330 монографий, меньше чем по одной на 370 научно-образовательных организаций, около 9000 статей, т. е. чуть менее тридцати в среднем на организацию, получили за рубежом 27 патентов и продали за рубеж 2 лицензии. А ведь патенты и лицензии — самый важный показатель влияния интеллектуального потенциала страны на мировой научно-технологический прогресс. Если сравнивать с соответствующими показателями США, Англии, Германии, Японии и Франции, то наше присутствие на мировых рынках научной и научно-технологической продукции может исчисляться в лучшем случае сотыми долями процента. Разумеется, здесь указаны не все вузы страны. В Российской Академии наук с фундаментальными исследованиями дело обстоит несколько лучше, но не более того. Всем, и особенно нашим государственным лидерам, нужно ясно понять: для того чтобы наука стала выгодной обществу, она прежде всего должна стать выгодной ученым, привлекательной для молодых исследователей.

Еще важнее, что у нас отсутствуют государственные критерии выбора и оценки научных приоритетов и критических технологий, определяющих перспективы социально-экономического развития и благосостояния общества. Не подумайте, что этим не занимались или что я склонен к огульному охаиванию 10 приоритетов и 70 критических технологий, утвержденных правительством РФ в 1996 г. Создавались они с трудом, а принимались при полном отсутствии понимания сути дела. Такие приоритеты и технологии в той или иной форме определяют всю научную сферу и экономику лидирующих стран - доноров научных знаний и технологических решений. У нас при формировании подобных приоритетов исходили из великих принципов консерватизма и инерционности: во-первых, предлагать то, что опирается на полученные в прошлом “заделы”, т. е. на принцип опрокидывания прошлого в будущее; во-вторых, на изучение зарубежного опыта конца 80-х — начала 90-х годов, потому что изучать современные тенденции и прогнозировать развитие науки и технологии мы не умеем, науковедение у нас не в почете, науковеды почти все вымерли; в-третьих, стремились охватить все направления науки и технологии, как в добрые советские времена, но, поскольку нельзя объять необъятное, не сумели достичь наиболее важных для нас результатов; наконец, четвертый принцип опирался на великий миф о могучем, но невостребованном научно-интеллектуальном потенциале. Что он не востребован - правда, а что могучий, - к сожалению, нет.