Статьи из журнала «GQ»

«Пастернак» Дмитрия Быкова — один из самых значительных и впечатляющих литературных трудов нашего времени. Юрий Арабов, кинодраматург и автор романа «Чудо», Пастернаку тоже не чужд — Арабов работал над сценарием телеверсии «Доктора Живаго». Да и вообще читать переписку двух великих писателей интереснее, чем переписку писателя с простыми смертными. Именно из этого убеждения мы и исходили, попросив Дмитрия Быкова — нашего постоянного колумниста и обладателя награды GQ 2006 года — проинтервьюировать победителя 2009 года.

Роман «Чудо» уже экранизирован — и это неудивительно: его автор Юрий Арабов — выдающийся кинодраматург.

— Ваши сценарии читать интересно, смотреть же фильмы по ним почти всегда трудно, а зачастую, простите ради Бога, и скучно.

— Скука скуке рознь. Фильмы Брессона или Бергмана никак веселыми не назовешь. Они явно скучны по сравнению с тем мельтешением, к которому привык наш сегодняшний глаз. Если скуку рассматривать как релаксацию и паузу, во время которой можно о чем-то подумать или ощутить, то подобная «скука» может стать сугубо полезной. Другое дело, если скука ничего не дает ни уму, ни сердцу, это проигрыш для всех тех многих, кто эти фильмы делал. Сам я довольно критически отношусь к собственному труду. В моей фильмографии около 30 картин, из них мне нравится фильма три-четыре, не больше. В 90-х я мечтал о модели картин-«этажерок», где за внешне увлекательным сюжетом могло бы просматриваться довольно глубокое и неоднозначное содержание. Однако в последнее время я эти мечты оставил, так как нельзя требовать от отечественного кино то, чего оно делать не умеет. Я стараюсь писать эти «этажерки», а уж выходит то, что выходит. Тем не менее я благодарен всем режиссерам, с которыми работал. С Сокуровым я прожил большую часть своей жизни. Прошкии из кожи вон лез, чтобы пробить на наше гламурно-пропагандистское ТВ «Доктора Живаго», а в итоге получил помои от критиков-пастернаковедов, за исключением, кажется, вас.

— Обращение к истории Зои Карнауховой, правду сказать, было для меня неожиданностью. Вообще книга «Чудо» кажется мне довольно амбивалентной: то ли вы восхищаетесь русской жаждой чуда, то ли смеетесь над ней. Или одно другому не мешает?

— К «стоянию Зои» у меня долгие годы было точно такое же отношение, как у вас, — «бабкины сказки». Тем более что мне в детстве эту историю и рассказала бабка — моя нянечка баба Лиза, крестьянка из Тверской губернии. Я почти всю жизнь прожил с уверенностью, что она почерпнула эту легенду из какого-нибудь дореволюционного православного календаря. Однако сейчас мое мнение изменилось: что-то было. Это «что-то» нашло отражение в стенограмме заседания Куйбышевского обкома КПСС. Почитайте сами, эти материалы опубликованы, — выступающие на обкоме говорят о чуде как о «позорном для коммунистов явлении», это смешно и грустно одновременно. Была быстро сляпана антирелигиозная кинематографическая агитка «Тучи над Борском». Наконец, всю страну наполнили «святые письма», я не знаю, было ли в вашем детстве такое явление, а в моем из почтового ящика вынимал и письма без обратного адреса, в которых рассказывалось о чуде и аноним требовал переписать это письмо семь раз, для того чтобы «было счастье». Я ни разу не переписал, за что и расплачиваюсь до сих пор. Несколько месяцев назад я получил письмо из Самары, мне написала одна женщина, которая стояла в оцеплении у дома Зои. Она пишет, что даже трамвайные пути были перенесены на сто метров вбок от злополучного дома. Так вот, в оцеплении эта женщина познакомилась с одним военным, который сделал ей предложение и увез на Север, с ним она прожила 30 лет в счастливом браке. Если бы я знал об этой истории раньше, я бы обязательно вставил ее в свою прозу. Это ведь настоящее чудо — найти суженого и 30 лет прожить с ним…