Статьи из журнала «Компания»

Французский президент, разводясь и женясь, демонстрирует подданным, что он тоже человек. Российский государь (генсек, президент), ведя бурную личную жизнь, демонстрирует подданным, что он сверхчеловек. Это весьма серьезная разница. Французские подданные вместе со своим президентом делают некое общее дело — строят, допустим, справедливую Францию, как они это понимают. Так, по крайней мере, заявлено. Российские же подданные со своим властителем живут в непересекающихся плоскостях, и задачи у них принципиально разные: подданные выживают, президент рулит, ни в чем не отчитываясь. Он в воле Божией и никому не подотчетен. Его действия — урок всем: выучился теннису — и жирная местная элита зайцами заскакала по кортам. Встал на горные лыжи — и склоны Куршевеля и Урала запестрели ответственными работниками. Выучил второй язык — и половина чиновников теперь свободно врет уже на двух иностранных языках. Представляете, что будет, если президент России, как бы его ни звали, разведется?! Мало нам Баскова?

Исходя из всего этого, я за то, чтобы власть вела себя прилично. Пусть даже на грани ханжества — не страшно: это лучше, чем государственно внедряемый разврат. И потому, сколь бы ни серьезны были мои претензии к нынешней русской власти, — в одном я ее одобряю безоговорочно: в плане имиджа она себя блюдет. И всю страну, копирующую ее, заставляет вести себя с оглядкой: стало меньше пышности, крикливого богатства, заграничных оргий (впрочем, тут в прошлом году постарался тот же Саркози).

Что же касается пресловутого русского ханжества — у меня и к нему не самое плохое отношение. В условиях ханжества Россия — страна лживая, ворующая, растерявшая культурный багаж, жестокая к подданным и грубая с соседями. При отсутствии ханжества ко всем этим добродетелям добавляется еще и бесстыдство. Так что я — за сокрытие своих пороков. У того, кто привыкает прилично вести себя на людях, это постепенно входит в привычку. А у того, кто, подобно Саркози, начинает многое себе позволять, — появляются в голосе не самые приятные нотки, и иногда он откровенно хамит публике: «Когда бы ни состоялась моя свадьба — дату ее будете назначать не вы». Это голос человека, которому все можно. Так мне кажется.

Так что на вопрос французского коллеги: «Когда же вашему президенту можно будет вести себя так же, как нашему?!» — с готовностью отвечаю: братцы, ему это можно давно. Как и все остальное. Слава богу, что хватает адекватности делать не все, что ему можно.

14 января 2008 года 

№ 1(494), 14 января 2008 года

Не снисходить

Один блогер, далее ОБ, написал в своем «Живом журнале», далее ЖЖ, нецензурную реплику об одном крупном чиновнике, далее КЧ. Этот чиновник иногда запускает свое имя в поисковую систему, далее ПС, и читает, что о нем пишут в ЖЖ. Ознакомившись с нецензурной репликой, далее НР, он снял телефонную трубку, далее ТТ, и позвонил непосредственному начальству ОБ, требуя, чтобы его сняли с работы. Дело в том, что ОБ работал в одном из СМИ. И хотя он в этом СМИ никогда не писал НР о КЧ, да и вообще специализируется на совершенно других темах, КЧ категорически захотел, чтобы человек с такими антигосударственными взглядами не имел доступа ни к какой трибуне. Пусть в ЖЖ злобствует и там же получает зарплату, далее ЗП.

Меня смущает даже не то, что формально независимое СМИ берет под козырек по первому звонку из горних сфер, причем КЧ отнюдь не курирует прессу напрямую и вообще не имеет к ней никакого отношения. У него другие обязанности. Власть может звонить хоть в газету, хоть на консервный завод — всякое ее распоряжение священно. Меня смущает другое: почему КЧ не просто читает ЖЖ, запуская себя в ПС, но и принимает по этому поводу экстренные меры? Почему он, строго говоря, снисходит?