Читаем Статьи, выступления, письма полностью

в Перу есть также железо, а в Аргентине, между прочим, уран, который, как я думаю, они тоже вывозят; в Мексике имеется сера, а в Венесуэле нефть. Всё это и есть та основа, на которой движется империалистическая машина. Чтобы удержаться, им нужен весь американский континент, а также те части Азии и Африки, где они господствуют. За что идёт борьба в Конго? В Конго есть уран, в Конго есть медь, в Конго есть алмазы, есть целый ряд других полезных ископаемых. Штаты вели напряжённую борьбу в Конго, вытеснили бельгийский империализм и теперь остались там одни; такова политика, которую Соединённые Штаты проводят по всему миру, сколачивая блоки, чтобы сохранить свои позиции в будущем. И лишить империализм этой опоры, лишить его экономической основы,—значит ослаблять его, и ослаблять в самом его сердце. Ведь не надо забывать, что империализм действует экстерриториально, Соединённые Штаты уже давно действуют не только в Соединённых Штатах: их капиталы разбросаны по всему миру, они играют ими, изымают и вкладывают их. Таким образом, это ослабление экономической основы империализма помогает подорвать его могущество и поддерживает мир, мир во всём мире, а именно в этом мы и заинтересованы. Поэтому мы должны стремиться к тому, чтобы империализм не ошибался; до сих пор мы всегда открыто объявляли о серии шагов, которыми собирались отвечать на их удары, которые мы в самом деле предприняли и которые они почувствовали.

Мы объявляли об этом не единожды, и они слушают радиостанцию, находящуюся, например, здесь, в Гаване, и слышат в своём сердце эту правду, потому что это радио вещает на всю Латинскую Америку, крестьяне по всей Америке слышат её, и то, о чём эта радиостанция говорит, воспринимается ими как кадры из кино. Так что мы показали им свою силу, нашу скромную силу и должны сделать так, чтобы это представление о нашей силе у них сохранялось. Конечно, они стремятся не только изолировать нас, но также и наносить нам удары здесь. Как? Предположительно теми актами саботажа, которые были совершены в последние дни, а также попытками оказывать воздействие на людей, чтобы создать определённый климат, а общественный климат—это вещь весьма специфическая. Вам известно о событиях в Венгрии; событиях, которые интересны некоторыми ошибками народного правительства, когда вдруг, как будто из ничего, разразилась контрреволюция, которая была оплачена, подготовлена и развязана янки.

2531 май Д.962 года

Здесь в Америке имел место весьма похожий случай, хотя это и не было правительство с чертами венгерского. Это произошло в Боливии.

В Боливии имелось буржуазное и, по меньшей мере, антиамериканское правительство, которое возглавлял майор Вильяроэль, выступавший за национализацию рудников, за осуществление целого ряда мер и чаяний боливийского народа. Это правительство постиг ужасный конец, майор Вильяроэль был повешен народом на фонарном столбе, на площади, а ведь это было народное правительство. Почему это произошло? Потому что североамериканские специалисты умеют использовать определённые слабости внутри правительств, какими бы прогрессивными те ни были.

Мы также довольно долго шли по пути ошибок", и все вы несёте часть вины за этот путь, хотя, разумеется, ваша вина минимальна, поскольку главная вина лежит на нас, на руководителях правительства, обязанных быть прозорливыми. Тем не менее мы шли по пути, который называли сектантским, но который был чем-то худшим, чем сектантским,—глупым. Это был путь отрыва от масс, путь чередования правильных и абсурдных шагов, путь подавления критики не только со стороны того, кто имел законное право это делать, т. е. со стороны народа, но также прекращения критического надзора со стороны партийного аппарата, который превратился в исполнителя и утратил свои черты контролера и инспектора. Это привело нас к серьезным экономическим ошибкам—а вы помните, что в основе всех политических движений лежит экономика,— а наши экономические ошибки как раз и означали движение по тому пути, в котором был заинтересован империализм. Сегодня он силится разрушить нашу экономическую основу посредством блокады, а мы посредством всех наших ошибок ему помогали. Почему я говорю и о вашей доле вины? Возьмем, например, Комитеты Защиты Революции (КЗР)—институт, который возник в разгар кампании за народную бдительность, отражавшей стремление народа защитить революцию, и который шаг за шагом превращался в принудиловку, в рассадник оппортунизма. Комитеты становились организацией, вызывавшей антипатию у народа. Я полагаю, что сегодня можно с достаточной степенью уверенности сказать, что КЗР антипатичны народу по причине совершения ими актов произвола. Правда, здесь, в го

1) Че имеет в виду месяцы, предшествующие марту 1962 г.

2541 влияние кубинской революции на Латинскую Америку

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Пикуль
Валентин Пикуль

Валентин Саввич Пикуль считал себя счастливым человеком: тринадцатилетним мальчишкой тушил «зажигалки» в блокадном Ленинграде — не помер от голода. Через год попал в Соловецкую школу юнг; в пятнадцать назначен командиром боевого поста на эсминце «Грозный». Прошел войну — не погиб. На Северном флоте стал на первые свои боевые вахты, которые и нес, но уже за письменным столом, всю жизнь, пока не упал на недо-писанную страницу главного своего романа — «Сталинград».Каким был Пикуль — человек, писатель, друг, — тепло и доверительно рассказывает его жена и соратница. На протяжении всей их совместной жизни она заносила наиболее интересные события и наблюдения в дневник, благодаря которому теперь можно прочитать, как создавались крупнейшие романы последнего десятилетия жизни писателя. Этим жизнеописание Валентина Пикуля и ценно.

Антонина Ильинична Пикуль

Биографии и Мемуары