Статьи, выступления, письма

фундий. Латифундия представляла собой основу экономической власти господствующего класса в течение всего периода, наступившего после великой освободительной антиколониальной революции прошлого века. Латифундисты, как общественный класс, существующий во всех наших странах, как правило, не поспевают за общественными изменениями, которые сотрясают сегодняшний мир. Однако в некоторых странах самая бдительная и просвещённая часть класса латифундистов, предвидя нависшую над ними опасность, меняет тип капиталовложений, переходит иногда к механизированному землепользованию, переводит часть своей прибыли в отрасли промышленности или превращается в коммерческих агентов монополий. Как бы то ни было, первой освободительной революции нигде не удалось разрушить основы латифундизма; всегда занимая реакционные позиции, латифундисты стремятся сохранить на земле рабский труд. Речь идёт о феномене, который мы видим во всех странах Америки, без исключения. Это явилось первоосновой всех остальных несправедливостей, начиная с эпохи, когда король Испании даровал самым именитым конкистадорам огромные угодья, как это было, например, на Кубе, где туземцам, метисам и белым беднякам были оставлены только «реаленгос» (вокруг поместий проводились окружности—так, чтобы они соприкасались друг с другом; «реаленгос»—это те клочки земли, которые оставались при этой операции между «кругами»).

В большинстве наших стран латифундисты поняли, что в одиночку им не выжить, и быстро вошли в сговор с монополиями, самым сильным и жестоким угнетателем народов Америки. Североамериканский капитал прибыл под флагом освоения пустующих, целинных земель, потом тихо и незаметно стал вывозить к себе валюту, которую он раньше «великодушно» подарил, и товары, стоимость которых во много раз превосходила сумму первоначальных капиталовложений в «облагодетельствованную» страну...

Одновременно Америка становилась ареной межимпериалистической борьбы. Там происходили «войны» между Коста-Рикой и Никарагуа, Парагваем и Боливией, отделение Панамы; подлость, совершённая против Эквадора в его конфликте с Перу,—всё это лишь проявления гигантской схватки между крупными монополистическими концернами Севера, исход которой после Второй мировой войны почти всегда решался в пользу монополий США. С тех пор империя посвятила себя совершенствованию механизма своего колони

1661 Куба — историческое исключение или авангард борьбы...

ального господства, структурированию своих новых владений с тем, чтобы не допустить в них ни старых, ни новых конкурентов из других империалистических стран.

Для нас результатом всего этого стала чудовищно изувеченная экономика, описанная стыдливыми учёными империи при помощи безгрешной формулы «слаборазвитости»1; формулы, призванной продемонстрировать всю глубину сочувствия, которое им внушаем мы, бедные низшие существа. (Они называют «индейчиками» [indi-tos] наших зверским образом эксплуатируемых, подвергающихся насилию, доведённых до скотского состояния индейцев; зовут «цветными» негров и мулатов—заброшенных, дискриминируемых, используемых как инструмент раскола классового движения рабочих, борющихся за лучшую экономическую участь.) А нам, народам Америки, они подобрали другое определение—более стыдливое и мягкое, нас называют «слаборазвитыми».

Что же такое слаборазвитость? Карлик с огромной головой и раздувшимся торсом «недоразвит» в том смысле, что его маленькие ручки и ножки плохо сочетаются с другими характеристиками его анатомии. Это—результат прирождённого дефекта развития, который искривил, изуродовал весь организм. В действительности мы и являемся таким уродцем, мы, кого мягко называют «слаборазвитыми», а на деле—колониальные, полуколониальные или зависимые страны. Страны с экономикой, изуродованной имперским воздействием, при котором определённые отрасли промышленности и сельского хозяйства развиваются как дополнение к экономике империи, а не в соответствии с нуждами самих этих стран. Такое искривлённое развитие (слаборазвитость) влечёт за собой опасную специализацию при производстве или добыче сырья, создавая постоянную угрозу голода. Мы, «недоразвитые», являемся вместе с тем странами монокультур, монопродуктов, монорынков. Производство единственного продукта, не гарантированная продажа которого на единственном рынке, устанавливающем и навязывающем свои условия —такова формула имперского экономического господства, которая дополняется старым и вечно молодым девизом римлян «разделяй и властвуй!»

1) Категория, термин «слаборазвитость» (subdesarrollo) может быть переведён и как «недоразвитость», что и объясняет некоторые ак- центы текста.

1671 зима 1962-1963 года