Статист

— Ни в жисть! Зуб даю, — поклялся Криницын, демонстративно щёлкнув большим пальцем по своим зубам.

Это рассмешило их обоих. Неизвестно сколько бы они хохотали, если бы не телефонный звонок. Роман посмотрел на мобильник и, извинившись, недовольно проворчал:

— Шеф звонит. Придётся ответить. Чего ему надо? Ведь договорились же, что… — Ткнув пальцем в сенсорный экран, он ответил: — Да, Анатолий, слушаю.

— Извини, что отрываю от личных дел, но нужно, чтобы ты срочно приехал ко мне, — голос шефа звучал по-военному чётко и требовательно.

— Шеф, вообще-то я обедаю.

— Рома, мне сейчас не до шуток. Это серьёзно. По телефону не могу тебе объяснить, но поверь мне на слово.

— Хорошо, сейчас подъеду, — пообещал Роман и, отключив телефон, обратился к девушке: — Извини, я должен покинуть ваш гостеприимный дом и отправится в другой, но уже не очень гостеприимный. Однако наш уговор остаётся в силе. Жду от тебя звонка в любое время дня и ночи.

Ничего не закончилось

Начальник службы охраны встретил Криницына у ворот. Отдав распоряжение охраннику отогнать машину, он обратился к Роману:

— А мы с тобой немного пройдёмся. Мне нужно тебе кое-что сказать.

Роман не стал задавать лишних вопросов. Он молча пошёл рядом с Анатолием по вымощенной цветным камнем аллее, ведущей к парадному входу в дом. Пройдя с десяток метров, начальник охраны заговорил:

— Я пригласил тебя не по собственной инициативе. С тобой хочет встретиться один человек. Он пожелал сделать это без посторонних глаз. Сначала мы собирались организовать вашу встречу где-нибудь подальше, но подумали и решили, что здесь, в особняке Гриневского, это сделать и безопаснее, и удобнее. Не буду тебя интриговать: это полковник Ярин настойчиво ищет с тобой встречи.

— И что ему от меня надо?

— Разговор у него серьёзный к тебе.

— Для этого он мог вызвать меня повесткой к себе в кабинет.

— Мог бы — вызвал бы, — почти без эмоций возразил Анатолий. — Ярин не тот человек, который делает хоть что-то необдуманно. Сколько я его знаю, все свои действия он просчитывает, как шахматист, на несколько шагов вперёд.

— Так что этот шахматист хочет от меня?

— Не торопись. Скоро всё узнаешь. Подробности пусть он сам тебе расскажет. А я тебе скажу только вот что: Ярин хочет предложить тебе работу и…

— Мне? Работу? — удивился Криницын.

— Да, тебе, — спокойно отреагировал Анатолий и продолжил: — И прежде чем сказать «да» или «нет», хорошо подумай. Полковник — человек злопамятный.

— Это я знаю. Только он зря рассчитывает на меня. Грязная работа киллера меня не интересует.

— Почему ты решил, что киллера?

— А другой работы у этого подонка для бывшего снайпера вряд ли найдётся.

— Ну, не знаю. Ты же не просто снайпер. У тебя огромный опыт спецназовца.

— Думаю, зря ты меня вызвал. Не получится у нас разговор с полковником.

— Да ты не горячись, Рома! Во всяком случае, поймёшь, что от тебя хотят, и, надеюсь, сделаешь правильные выводы.

— Нет, ну поговорю, конечно, раз уж приехал. Всё равно ведь не отвяжется.

— Это точно, — согласился Анатолий, останавливаясь в нескольких метрах от входа в дом. — Ярин очень нервничает. По-моему, он сильно напуган, хотя держится, как мужик, старается не подавать виду. На встрече с тобой настаивал очень решительно. Со мной он был не слишком многословен, но из того, что сказал, я понял, что дела в городе разворачиваются серьёзные. Не буду предвосхищать, пусть Ярин сам тебе всё изложит, а ты уже решай, как поступать. И последнее. На мою поддержку в любом случае можешь смело рассчитывать.

Роман пожал протянутую ему руку и с благодарностью произнёс:

— Я знаю.

— Тогда вперёд! — шеф хлопнул Криницына по плечу и зашагал в дом.

Пока шли в кабинет покойного хозяина, Роман отметил про себя непривычно большое количество людей, передвигающихся по вестибюлю и коридорам, словно тени, будто в доме всё ещё находится покойник. Преимущественно это были женщины в чёрном, с подчёркнуто скорбной мимикой, без признаков косметики на лице. Некоторые дамы опирались на руки немолодых мужчин, которые были убиты горем не меньше своих спутниц. Бросалось в глаза то, что каждая пара держалась особняком, и даже пришедшие поодиночке не спешили собираться в группы.

Анатолий, поймав удивлённый взгляд своего спутника, шепнул ему на ухо:

— С каждым днём родственников становится всё больше и больше. Жёны, дяди, тёти и внебрачные дети. Оказывается, и таких у Давида немало.

— А Людмила где? — спросил Роман.

— Поехала в свою контору. Хочет передать дела заместителю.

— Значит, она всё-таки решила унаследовать бизнес Гриневского?

— Ну ты же видишь, что здесь творится. Налетело вороньё. Всё в прах превратят. Им лишь бы урвать себе кусок пожирнее.

— Да уж, — Криницын грустно покачал головой и процедил сквозь зубы: — Шакальё.

Возле кабинета они остановились, и Анатолий сказал:

— Разговор у вас пойдет с глазу на глаз. Никакой прослушки с моей стороны не будет. Я обещал полковнику абсолютную конфиденциальность. Пообещай и ты мне, что не станешь злоупотреблять моим доверием.

— Можешь быть спокоен, — заверил Роман. — Мне это ни к чему.