Статист

Ярин с удивлением посмотрел на Романа и с улыбкой произнёс:

— Чудак ты, ей-богу. Я же не родился начальником. Мы с Алёшкой росли в обычной семье, где пеклись пироги, солились огурцы и помидоры, квасилась капуста. Мама наша рано ушла, но успела приучить нас к домашнему уюту и нормальной здоровой пище. Я всегда хотел найти жену, похожую на маму. И нашёл. Правда, не с первого раза, но нашёл. И знаешь, где? В деревне. В городе такую не найдёшь. А давай выпьем за хозяйку этого дома. И хоть она сейчас далеко, пусть у неё всё будет хорошо. У неё и у дочки.

Криницын махнул рукой и сказал:

— Наливай. Всё равно уже никуда не поеду.

— И правильно, — одобрил полковник.

Опрокинув в рот содержимое рюмки, он с удовольствием похрустел огурцом, не спеша пережёвывая его крепкими зубами. Затем тяжело вздохнул и произнёс:

— Эх, закурить бы! Но бросил.

— Да ладно! — хмыкнул Роман. — А кто курил сигару в кабинете Гриневского?

Полковник рассмеялся и весело произнёс:

— Это я для форсу, можно сказать. Захотелось почувствовать себя на минуту олигархом. Но вот за что я тебя особенно уважаю, так это за наблюдательность и память. — Ярин не скрывал восторга. — Всё замечаешь, всё запоминаешь. Теперь я не удивляюсь, что ты нас, как последних лохов, провёл с тем злополучным кейсом. Дело прошлое, но, может, сейчас расскажешь, на чём мы лоханулись?

— Пусть это останется моей маленькой тайной, — усмехнулся Криницын. — Нельзя выдавать профессиональные секреты.

— Нет, я понимаю, что Гаршин тебя предупредил. Это понятно — брат. Но там ты был один, и фокус проделал без брата. Я проверял — он был в это время в отделе. Как? Как тебе удалось обвести вокруг пальца столько людей?

— Наверное, в это время Бог не спал. Он знал, за кем правда.

— Ладно, не хочешь — не говори. Может быть, когда придёт время писать мемуары, ты мне откроешь свой секрет? Если доживём до этих благословенных дней, разумеется.

— Вот тогда и поговорим начистоту. Лично я имею желание дожить до глубокой старости.

Ярин тяжело вздохнул и с грустью произнёс:

— Если бы наши желания совпадали с нашими возможностями, мы бы жили вечно. А так живёшь и не знаешь, за каким углом ждёт тебя дама с косой. На этот раз пронесло, а как оно сложится в другой — одному Богу известно.

— Что-то мы не на ту тему съехали, — Роман потянулся к бутылке, наполнил рюмки и предложил: — Давай дёрнем на посошок — и спать. Завтра я обещал своему боссу поработать днём на него, пока ты будешь заниматься своими делами.

— Я уже и забыл, что, кроме меня, у тебя есть ещё обязательства. Ладно, давай на посошок. Но прежде чем выпить, хочу тебе ещё одну вещь сказать. Я вписал твою фамилию в наградной список за участие в операции по предотвращению теракта.

— Зачем? — удивился Криницын.

— Правительственная награда даётся не зачем, а за что, — сухо ответил полковник. — Кто знает, сколько людей ты спас, предотвратив подрыв дома. Речь не обо мне, как ты понимаешь. Думаешь, будет справедливо, если наградят тех, кто имел лишь косвенное отношение к операции, и обойдут главного участника? Твой вклад должен быть оценен по достоинству не только материально, но и морально. Материальную часть я возьму на себя, а государство пусть отблагодарит по-своему. Я считаю, что это справедливо.

— Ты прям как на собрании, — усмехнулся Роман. — Столько пафоса. А в сущности, мы выполняли свою работу, которую сами же и выбрали.

— Всё правильно: за хорошую работу надо поощрять, а за плохую — по шапке! Я считаю, в данном случае мы сработали очень даже неплохо и заслужили на награды. А если бы облажались — грош нам цена была бы в базарный день. Значит, мы чего-то ещё стоим.

— Ну, тогда заключительный тост — за успех операции! — произнёс Криницын, поднимая рюмку.

Хозяин одобрительно кивнул и, прежде чем отправить водку в себя, добавил:

— И за здоровье наших коллег.

В 9:00 Роман явился в кабинет Людмилы в своём лучшем костюме, гладко выбритый и приятно пахнущий дорогим мужским парфюмом. Бывшая супруга, окинув его оценивающим взглядом, приветливо улыбнулась и похвалила:

— Молодец! Люблю, когда мужчины выглядят именно так.

— Ну, я же консультант, или кто там ещё? Поэтому должен соответствовать своему статусу, — немного смутившись, сказал Криницын. — Когда едем?

— Прямо сейчас. На десять назначено совещание с директорами наиболее крупных предприятий. Мне нужно хотя бы полчаса на подготовку. Необходимо просмотреть кое-какие сводки.

— В таком случае, чего ждём? Поехали, босс.

— Давай сразу договоримся: никаких боссов. Будет нормально, если при посторонних ты будешь обращаться ко мне по имени-отчеству. Надеюсь, не забыл ещё?

— Как скажете, Людмила Сергеевна, — скорчил угодливую гримасу бывший супруг.

— Так и чешутся руки потаскать тебя за твой упрямый чуб!

— В чём дело? Потаскай, моя госпожа, — Роман расплылся в заискивающей улыбке.

— Лицедей! — с усмешкой воскликнула Людмила. — Причёску твою портить не хочется, а то бы ты у меня схлопотал. Не ту профессию ты выбрал, Криницын. Такой артист в тебе погиб.

— Почему погиб? Вот в образ вхожу. Постараюсь сыграть свою роль как надо.