Статистике вопреки

— Что, будем мериться, у кого больше? — не остался в долгу мужчина.

Парировать сие замечание было бессмысленно — кухонная дверь вновь распахнулась, явив миру розововолосую (три восклицательных знака и парочка нецензурных выражений) Таисию. И, судя по её улыбочке до ушей, младшая дочь прекрасно знала, кого увидит здесь.

— А что это вы тут делаете? — завела она любимую шарманку.

Лёшка опять впал в ступор, издав какой-то нервный звук.

— Тася, иди умывайся, —  скомандовала я, но ребёнок решил притвориться тугодоходимым, прямой наводкой направившись к холодильнику.

— Пить хочу, — самым ангельским голоском заверила нас она, доставая из холодильника сок.

И хоть от томатного я избавилась ещё накануне, рисковать не хотелось. Мнительная я ломанулась вперёд, планируя вклиниться между Лёшкой и Таськой от греха подальше. И у меня это получилось... почти. Не знаю, что именно было в голове у дочери, вот только вместо Орлова под руку попала я.

— Ой! — вполне искренне пискнула Таисия, когда холодный персиковый сок начал расплываться по моей футболке и джинсам.

Сначала в кухне повисла нервная пауза, на протяжении которой все наблюдали, как огромное охристое пятно расходится по моей одежде.

А потом всё как-то резко пришло в движение.

— Я не специально, — начала оправдываться Тася, поджав свои губёшки и закинув пачку от сока одним точным броском в мойку, словно это была “горячая картошка”.

— Ты в порядке? — спросил Лёша, параллельно хватаясь за полотенце, которым попытался впитать остатки сока с одежды, прижав его к моему животу и совершая какие-то немыслимые круговые движения. Ощутила себя лампой с джинном.

— С завтрашнего дня переходим на минералку, — заверила я присутствующих. А потом обратилась уже лично к этому доморощенному Алладину: — Лёш, прекрати, не поможет уже.

С чего-то обиделся, недовольно поджав губы и отпрянув от меня, после чего с психом швырнул полотенце вслед за тетрапаком прямо в мойку.

— Очень по-взрослому, — цыкнула на него, напуганная этой зеркальной мимикой в исполнении отца и дочери.

— Что случилось? — материализовалась на кухне Женечка, успевшая уложить свою новую стрижку.

— Ничего, — буркнула я и, стремясь оказаться как можно дальше от этого цирка, заперлась в ванной.

***

Только стоя под струями воды, поняла, что всё это время меня била мелкая дрожь. От происходящего. Не давая ни согреться, ни прийти в себя. Мысль, что они сейчас там, за дверью, втроём, не давала мне покоя. Усилием воли заставляла себя оставаться на месте. В попытке согреться от души крутанула вентиль горячей воды, давя рвущиеся наружу слёзы. Почему всё так?!

Уже позже, окончательно совладав с собой, вышла в коридор красная и распаренная. Из кухни доносились приглушённые голоса, и меня всё так же тянуло туда, к девочкам... к Лёшке. В спальне долго сушила волосы, красилась, надевала любимый брючный костюм цвета красного вина. Долго пыталась найти себя в зеркале, но так и не сумела. Кандидат наук Альбина Борисовна Вознесенская вдруг полностью потерялась в хаосе своей жизни.

Когда я вышла к собравшимся, все трое по-прежнему восседали на кухне. Девочки уже полностью были готовы к школе и даже выглядели вполне пристойно, если не считать Тасиного цвета волос и Женькиного виска.

Все трое дружно поедали омлет, и судя по фартуку, в который был облачён Алексей Игоревич, завтрак был его рук делом. При моём появлении он поднял на меня обеспокоенный взгляд, но промолчал. Зато Женя отозвалась неожиданно виноватым голосом:

— Ма, всё в порядке?

В ответ выдавила, хоть и кривую, но улыбку, и даже утвердительно кивнула.

— Ты будешь с нами кушать? — подхватила Тася.

Я присмотрелась к тарелке с омлетом и поняла, что с утренними бдениями у унитаза не покончено. Афишировать этого мне не хотелось, поэтому, поставив детей перед фактом, что до школы они сегодня добираются сами, поспешила скрыться обратно в ванной, где, похоже, было пора открывать филиал родного деканата, ибо по ощущениям мои утренние недомогания — это теперь надолго. А что? Ноут, зум — и можно вести лекции для студентов. Надеюсь, никого не смутит наша шторка для душа с дельфинчиками, или же мне по статусу полагалось иметь что-нибудь более концептуальное? Например, число π.

Нужно было ехать в лабораторию сдавать кровь, а потом на работу. Хоть сегодня у меня и не было пар, но на одиннадцать был назначен научный совет, и вряд ли кого-то интересовало, что у декана матфака маленький такой бабский коллапс.

Пока сидела на кафельном полу и жалела себя, прошло минут двадцать, когда дверь в моё убежище была безапелляционно открыта.

— Девочки в школе, — сходу отрапортовал Орлов, усаживаясь рядом и оперевшись спиной на бок ванны.

Понимающе кивнула головой.

— Ну, ты чего?

— Не знаю.

— Альбина, — чуть зловеще потребовал Лёшка. — Какого хрена? Тебе плохо или... что?

Поморщилась, но от комментариев удержалась. На что ему оставалось только тяжко вздохнуть и устало потереть глаза с тёмными кругами под ними. По Орлову вообще было видно, что он больше суток был на ногах.

Молчали. Мгновения превращались в секунды, в минуты… в вечность.