Статский советник

– Могу только позавидовать вашей решимости, Александр Петрович. – В голосе Оболенского вместо обиды вдруг прорезалось что-то похожее на уважение. – Но вам ли не знать – одной ее порой оказывается недостаточно. Хочется верить, что вы знаете, что делаете.

– Знаю… в общих чертах, конечно же, – кивнул я. – В первую очередь нам нужны переговоры с Жозефом, и чем скорее – тем лучше. Думаю, он не откажет мне – особенно по личной просьбе российского посла. Ведь так, Дмитрий Александрович?

– Разумеется, не откажет. В конце концов, имя князя Горчакова уже обросло легендами в обеих столицах. – Оболенский улыбнулся одними уголками рта. – Не удивлюсь, если юные парижанки всех сословий засыпают с вашим портретом под подушкой. Считают освободителем, героем… Признаться, я в каком-то смысле даже завидую. Не сомневаюсь, что вы при любом раскладе будете иметь ошеломительный успех при дворе Жозефа Бонапарта. Впрочем, – Лицо Оболенского помрачнело, – очаровать его величество французского императора будет куда сложнее, чем пылких дев.

– В этом мне помогут ваши знания и опыт дипломатического корпуса. – Лесть вышла чуть неуклюжей, но, кажется, подействовала. – И, разумеется, обаяние ее светлости герцогини де Водемон, которая куда привлекательнее нас обоих вместе взятых, Дмитрий Александрович. Думаю, вместе мы найдем достаточно весомых аргументов, чтобы убедит даже такого осторожного упрямца, как император французский.

– Ну… подозреваю, скоро у нас будет возможность убедиться в вашей правоте, князь, – вздохнул Оболенский. – Ходят слухи, что Жозеф собирается в ближайшие дни лично посетить Эльзас… неофициально, конечно же.

– Даже так? – Я вдруг почувствовал какую-то особенную легкость, которая разом прогнала усталость боя. – Похоже, зверь сам бежит на ловца, друг мой.

– Не обольщайтесь, князь, – недовольно буркнул Оболенский. – Может, вас и считают освободителем исконно-французских земель – император Жозеф нанесет визит ее светлости герцогине. Но никак не вам… конечно же.

Кто бы сомневался. Сама по себе поездка в мятежную Лотарингию для монарха – уже в каком-то смысле удар по репутации… впрочем, как и мятеж под французским флагом сам по себе. И даже тайное появление здесь Жозеф пожелает связать с герцогиней Эльзасского дома – а уж точно не с выскочкой-князем из далекой России. Возможно, его величество даже постарается избежать нашей с ним встречи.

Но это ему точно не светит.

– Какая разница? – Я пожал плечами. – У меня ведь получится лично перекинуться с императором хотя бы парой слов?

– О, можете не сомневаться, князь, такая возможность у вас непременно будет. – Оболенский поджал губы и тоскливо вздохнул. – Только не надейтесь, что разговор выйдет простым.

Глава 34

Я до последнего сомневался, что его величество Жозеф Бонапарт вообще появится. И что Оболенский действительно организовал переговоры – а вовсе не собирается втихаря прихлопнуть нас с герцогиней парой выстрелов в затылок и закопать где-нибудь по соседству. Без лишнего шума, разговоров и свидетелей.

В самом деле – место, куда нас привезли на посольских машинах, годилось для этого как нельзя лучше. Древнее поместье в глухом лесу в нескольких километрах за Нанси, принадлежавшее то ли чьему-то дальнему родственнику, то ли и вовсе заброшенное – судя по состоянию. Не слишком-то подобающее место для тайной встречи коронованной особы, герцогини древнего Эльзасского дома и полномочного представителя императора российского.

Впрочем, мне уже приходилось участвовать в подобном… точнее, ожидать снаружи у развалюхи вроде этой, пока всемогущий дед решал вопросы, которые напрямую касались судьбы не только рода Горчаковых, но и самого государства. С тех пор прошло не больше полугода, и на этот раз меня пустили внутрь – да и компания подобралась, пожалуй, даже посолиднее.

Вот уж действительно – заметный политический и карьерный рост.

– Я… признаться, мне страшно, князь, – вполголоса проговорила герцогиня, когда в коридоре раздались шаги. – Если он…

– Не волнуйтесь, ваша светлость. Если бы его величество не был готов признать Лотарингию и Эльзас под французским флагом – нас бы сюда не привезли, – так же тихо отозвался я. – Осталось только обсудить… условия.

Жозеф Бонапарт появился последним – как и полагалось старшему по титулу. Впрочем, на подобной вольности проявления высочайшего положения и закончились. Ни фанфар, ни почетного караула, ни даже огромной охраны – французский император просто вошел в комнату и уселся в приготовленное для него кресло, не дожидаясь, пока все остальные вскочат оказать ему почтение поклоном, реверансом…

Если честно, я с трудом представлял, чего конкретно этикет требует в подобной ситуации.

– Сидите, сидите, мсье… и мадам, – Жозеф махнул рукой. – Оставьте все эти пляски для парижского двора.