Статский советник Евграф Тулин [сборник]

Московская сыскная часть была создана сравнительно недавно, в 1881 году. В штате было всего тридцать восемь чиновников, надзирателей и помощников на всю, почти семисот шестидесяти тысячную, Москву. Всё друг друга знали очень хорошо, относились к коллегам с глубоким уважением, независимо от чинов. Так как совместные рискованные дела по розыску всяких злодеев, убийц и прочих криминальных личностей сопутствовали взаимопомощи и товарищеской поддержке. Высокомерие и презрение к младшим чинам было не допустимым. При поимке преступника все равны и от каждого полицейского чина зависит жизнь того, кто этим занимается. Все в сыскной части прекрасно понимали, что только соседнее плечо напарника спасет от пули или ножа криминального завсегдатая злачных мест. Уточнив ещё небольшие детали личной жизни у Федора Фёдоровича, сыщик вошёл в кабинет, предварительно постучавшись.

– Позвольте войти, ваше высокоблагородие? Прибыл по вашему вызову, незамедлительно, как Конёк-горбунок. Как только вы изволили сказать: «Встань передо мной, как лист перед травой», я тут, как тут, – весело заявил Тулин.

– Зайдите, ваше высокоблагородие, давно жду! Всё вас, милейший Евграф Михайлович, тянет на запрещённые цензурой сказки и книги. Кстати, вы же знаете, что сказка про Конька-горбунка, с 1830 года, запрещена цензурой для публики. Чего только не читаете, страшно подумать. Прыжова, члена организации «Народная расправа», революционная кличка – Благовещенский, находящегося в ссылке, читаете. Нигилиста Нечаева, анархиста и террориста, читаете. На лекциях демократичного Чичерина, вместе с графиней Бобринской-Брежнёвой[114] были замечены. Да и приятель ваш, граф Бобринский, брат Ольги Владимировны, весьма либерален и отличается свободой суждений. Что от вас далее, батенька, ждать? – совсем не зло, с улыбкой, произнёс Струков.

– Вам не угодить! Николай Никифорович! Вы сами требуете, чтобы любой служащий сыскной части был не только порядочным в отношении обывателя, но грамотен и образован. Как нам бороться с угрозами престолу, если мы сами не будем знать, что пишут наши недоброжелатели? Прыжов кроме участия в различных революционных кружках, ещё и историк. Автор многих работ по народному быту и жизни. А уж в отношении Бориса Николаевича, вы совсем загнули. Кто же знал, что господин Чичерин, голова города Москвы, избранный год назад, с разрешения и благоволения императора Александра III, государю дерзить станет. Пятнадцатого мая присутствовал на императорской коронации, а шестнадцатого мая выступая на обеде городских губернских голов, по случаю принятия монархом всей полноты власти, высказался за конституцию. За что, видимо, и отстранён от управления Белокаменной. Ольга Владимировна обожает его лекции, ничего не могу поделать. Желание женщины, тем более графини, закон для настоящего дворянина, – спокойно ответил Евграф.

– Не злитесь, я шучу. Присаживайтесь. Имеется очень серьёзное поручение обер-полицмейстера. Доставили поутру, – сказал Струков и пригласил сыщика к столу.

Николаю Никифоровичу Струкову было за пятьдесят лет. Свою государственную службу он начал с уездного землемера в Малоярославце Калужской губернии, где собственно и родился. Дослужился до частного пристава одного из семнадцати районов Москвы. При создании в 1881 году Московской сыскной полиции стал первым, кто её возглавил. Начальником был строгим и требовательным. Однако, исходя из того, что карьеру свою сделал трудом и риском, самодурством и высокомерием не страдал. Порядки завёл строгие. Требовал от всех на службе, и вне службы, вести себя скромно и прилично. Быть уживчивым по отношению к товарищам. С публикой и обывателем быть вежливым, предупредительным, готовым всегда помочь пострадавшим, в особенности от действий злонамеренных лиц и всякого рода злодеев. Вознаграждения и подарки принимать от частных лиц, которым была оказана помощь или содействие в достижении правоты, запретил. Бесплатно ходить в увеселительные учреждения, где обычно собиралась всякая праздная публика, если это не вызвано делами розыска, поиска преступников и всяких злонамеренных лиц, тоже не разрешал. Приказал использовать извозчиков только на основе специальных служебных билетов и в целях служебной надобности.

Тулин и Струков были знакомы около пяти лет. После ухода с военной службы, в звании штабс-капитана, Евграф был принят на службу в управление Московского обер-полицмейстера, а затем перешёл в сыскную часть под руководство Николая Никифоровича. Общались они без условностей, на товарищеской ноте. Кроме того, были почти земляками. Струков с Калужской губернии, а Тулин с Тульской.