Статский советник Евграф Тулин [сборник]

Без поры без времечка, завянет мой сад.

Забыли вы, детушки, мои словеса.

Обманули, детушек, слабые телеса.

Помните, детушки, мои наставления-страды.

Вы названы, детушки, мной-живые сады.

Закончив с совместным пением, все присутствующие в один голос закричали: «Ой, ой, дух «святой» и приступили к обычным радениям-кружениям. Они начали кружить вокруг «Кормчего», то в одну сторону, то в другую. Затем круг разорвался и каждый начал кружить на правой пятке самостоятельно, стоя на одном месте. Всё кружение совершалось в правую сторону, всё с большей и большей скоростью. Вскорости, люди кружились так, что лиц не было видно. Одетые в белые и широкие развевающиеся рубашки до пят, люди вертелись с такой скоростью, что полы рубашек развивались вокруг них. Всё это представляло страшное, непонятное и загадочное зрелище. Через некоторое время «белые голуби» начали останавливаться в усталости. В центре круга кружился, как мог, толстый «Кормчий», поддерживая общие действия.

– Отдохнём, братушки, отдохнём, голубочки мои, – устало проговорил мокрый от пота «Кормчий» и присел на табурет, уважительно поднесённый ему кем-то из общины.

Участники радений разошлись по стенкам избы, прислонились к ним в изнеможении. Тяжело дыша и обливаясь потом. Некоторые сотрясались в судорогах, бормоча непонятные слова себе под нос. Отдохнув, «Кормчий» встал и обратился к присутствующим: «Братушечки и сестрёночки мои, давайте продолжим наши радения. Теперь, приступим к крёстным. Становитесь, как положено, совершим общинные работы».

Люди стали крест на крест к друг другу, четырьмя группами, с «Кормчим» в средине. Затем начали прыгать, то навстречу друг другу, к центру, то от центра. Вперёд, назад. Вперёд, назад. Вперёд, назад. Таким образом выполняли данные движения по нескольку десятков раз. Купец-вожак общины прыгал на месте, по нескольку раз, в каждую сторону из четырёх. Наконец то силы закончились. Требовался отдых.

– Всё, стой, голуби мои, отдохните и подготовьтесь к главному! У нас радость великая, новый голубок прилетел на наш корабль. Счастье великое! Радость знатная! – крикнул «Кормчий», вновь отойдя в сторону и присев на табурет.

«Корабельщики-голубки» устало остановились и вновь разошлись по стенам избы для отдыха и подготовке к дальнейшим радениям.

– Федорушка, приглашай, милый, нового корабельного. Зови Новика, – умилённо обратился «Кормчий» к одному из «корабельщиков», пряча лицемерную улыбку за гримасой доброты.

Один из участников радений, мужичок лет тридцати, полноватый, с коротенькими руками и жиденькими белёсыми волосами на голове, мокрыми от пота, выбежал из горницы.

«Да, нового члена нам надо обязательно. Ванька умер, пусть его заменит. Община не должна уменьшаться, только возрастать. Да и недорого обошёлся. Всего-то десять рублей на руку, да избу купил старенькую на окраине Тулы. Перевёз семейку со скарбом и двумя детишками. Работу нашёл, легковым кучером. Лошадёнку и коляску, пока, в аренду дал. Пусть горбатится, пока не выкупит. Всё мне доход. Такие людишки, корабельные, тоже нужны. Свой человек в городе, всё видит, всё слышит. Глядишь и семейные в общину войдут, потихоньку понемногу. Через день первую печать наложим, примет огненное крещение», – думал «Кормчий» в ожидании нового члена.

Отсутствовал Фёдор недолго. Через одну минуту вошёл в избу с мужиком, высокого роста, с длинными непропорциональными руками и спутанными волосами по плечи. Был он одет в обычную рубашку и отличался от радеющих, одетых в белые рубашки до пят. Войдя он скромно и испуганно остановился посредине избы. Один из «корабельных», Фёдор, подтолкнул его легонько в направлении «кормчего», сидящего на табурете. Мужичонок сделал несколько шагов и остановился.

– Макарушка, не бойся, милый. Наши голубочки с радостью тебя примут на кораблик. Приступим, милые, к приёму новообращённого, – с этими словами «Кормчий» встал с табурета.

Услужливый Фёдор подал ему пучок свечей. «Кормчий» взял их в правую руку. Всё тот же Фёдор, подойдя к нему зажёг все свечи одновременно, после этого «Кормчий» начал раздавать их всем участникам радений, кроме нового мужичка.

– Желаешь ли ты, Макар, вступить на корабль чистоты и правильной веры? – торжественно и громко вопросил «Кормчий».

– Желаю, батюшка. Желаю, – мертвым голосом сказал мужик.

– Помнишь ли ты заповеди наши, правила, установленные учителем-искупителем Кондратием Ивановичем? Если помнишь, то повтори! – опять торжественно и громко вопросил «Кормчий».