Ставка больше, чем фильм. Советская разведка на экране и в жизни

Польский колорит картине подарили Краков, Львов и Рига. А вот Калининград, точнее Кёнигсберг, сыграл сам себя. Для сцены прибытия репатриантов из Риги на земли Восточной Пруссии нужна была большая массовка — пришло чуть не полгорода. Люди терпеливо мёрзли на продуваемом всеми ветрами вокзальном перроне, пока их не позовут в кадр. В сцене в кафе, куда Вайс привозит Нину для первого разговора, за её спиной виден прекрасный Королевский замок, уничтоженный буквально через несколько месяцев после окончания съёмок. От этого шедевра «прусской готики» буквально не оставили камня на камне, даже гору, на которой он стоял, срыли под ноль. Между прочим, в романе «курсанту Спице» отводилась куда более скромная роль. В фильме она была расширена не только потому, что предназначалась супруге режиссёра. Басова это, кстати, никогда не смущало — он снимал своих жён (первой была Роза Макогонова, второй — Наталья Фатеева), точно зная, что они не только красивы, но и талантливы. Так вот Владимиру Павловичу нужна была внятная лирическая героиня, способная противостоять фройляйн Ангелике, которую играла Алла Демидова.

Но, чтобы уравновесить героическую составляющую фильма, одной Нины режиссёру было мало. Пришлось усиливать линию Зубова-Хагена, советского разведчика, женившегося на немке в качестве прикрытия, но встретившего в ней настоящую любовь — такую, оборвать которую может только смерть. Вот тут уж точно нужен был писаный красавец, и на эту роль Басов без проб взял Георгия Мартынюка, за несколько лет до этого сыгравшего у него в «Метели» полковника Бурмина.

Кстати, именно Алексею Зубову досталась вся нереализованная в главном герое «джеймсбондовская» энергетика. «Иногда Владимир Павлович, — вспоминал впоследствии артист, — предлагал очень неожиданные ходы. Поначалу мизансцена, которую он от нас требовал, могла показаться просто нелепой. Я не понимал, что мне в ней делать и зачем вообще это нужно. На все мои вопросы Басов отвечал: «Ты артист, значит должен выполнить задание режиссера!». Оставалось только подчиниться. Но когда потом мы смотрели отснятый материал, я не переставал удивляться, как всё точно и осмысленно получилось, как точно движение передаёт психологическое состояние персонажа в данный момент».

Объяснять, что ему нужно от актёра, Басов действительно не любил. А на этой картине на объяснения и в самом деле не было времени. Но актёры ему доверяли больше, чем себе. Встать в тот угол, а не в этот? Встанут. Обойти три раза вокруг стола не сказал ни слова — обойдут и не скажут. Людмила Чурсина, Ольга Жизнева и Елена Добронравова, Вацлав Дворжецкий и Николай Граббе, Юозас Бурдрайтис и Альгимантас Масюлис, Анатолий Кубацкий и Михаил Погоржельский, Николай Прокопович и Николай Засухин… Ансамбль индивидуальностей, собранный по принципу разрушения устоявшихся типажей.

Съёмочная группа работала как проклятая, но уложиться в отведённые сроки всё равно не поспевала. И дело было не только в неизбежных проволочках при оформлении документов на выезд за рубеж. Басов не умел халтурить. Его регулярно вызывали на ковёр, но только для острастки — сами распекатели прекрасно понимали нереальность поставленной задачи. В конце концов, выход фильма перестали привязывать к юбилейным торжествам, и люди получили хоть какой-то роздых. Консультанты, надо отдать им должное, сработали чётко, и всесильное ведомство картину приняло без проволочек. Премьера первых двух серий — «Без права быть собой» и «Приказано выжить» — состоялась в августе 1968-го года, две вторые — «Обжалованию не подлежит» и «Последний рубеж» — в сентябре. За всё время проката фильм посмотрели 228 миллионов человек.

Кинокритики, забыв, что перед ними художественное произведение, не скупились на обвинения в неправдоподобности сюжета. «Подобные упреки понятны, — соглашается Александр Басов, — но, с моей точки зрения, всё равно несправедливы. Во-первых, фильм о разведчике-неудачнике — нонсенс. Во-вторых, не забывайте о воспитательных целях, которые полагались тогда первостепенными для искусства. В-третьих, не так много фактов могли, по понятным соображениям, консультанты от госбезопасности предоставить в распоряжение и Кожевникову, когда он писал роман, и отцу, когда они сочиняли сценарий. Да, многое — плод фантазии, но это же не документальный фильм, в конце концов! И благодаря тем материалам, которые служба разведки всё-таки сочла возможным предать гласности, все операции Иоганна Вайса и его людей подчинены логике, по которой могли бы развиваться реальные события. Жанр военных приключений тогда только ещё складывался. Отец был одним из первопроходцев, а на них, как известно, все шишки и сыплются».