Ставка на любовь

– В пригороде Равенхейма. От столицы нас отделяет примерно полдня пути. Мы очень близко к королю. И мне очень хочется думать, что Гюс не сделал этого нарочно.

Мне пришлось все-таки присесть на кресло, чтобы подумать. Для чего он так поступил с нами? Зачем привел снова к столице? Такую случайность допустить очень непросто: сил на переход, подобный нашему, должно было уйти море. Он должен был раскрыться. И если это случилось, если вся магия, что была спрятана в нем за семью печатями долгие годы, хлынула наружу, то…

Я перевела взгляд на Джеймса. Он стоял у окна, едва выглядывая из-за гардин, потирал лоб и смотрел куда-то вдаль.

– Ты видишь деда? – спросила я, поднимаясь. – Он там? Во дворе?

– Нет. – Джеймс повернулся ко мне. – Но, думаю, он недалеко.

– Почему?

– Прислушайся к себе, Софи. Закрой глаза и скажи: что ты чувствуешь?

Я сделала, как он попросил.

– Смутное волнение. Предвкушение. – Я распахнула глаза. – Азарт! Будто в ожидании подарка.

Меня и правда даже потряхивать начало от странного чувства воодушевления, даже восторга.

Джеймс, что странно, моей реакции не обрадовался и радости не разделил. Он нахмурился, хотел что-то сказать, но его опередил появившийся в дверях Гаяр.

– Мы чувствуем страх, – сообщил он. – Такой… почти мистический. До дрожи в слабых ногах. Простите, что вмешался в ваш диалог, но у меня поджилки трясутся и находиться там одному невмоготу.

Он кивнул на холл, поёжился.

– Страх? – с непониманием переспросила я. – Но вы же мужчины. Чего вам бояться в пустом особняке? Не привидений же?

– К сожалению, не их, – Джеймс покачал головой. – Думаю, твой дед просто снял щиты, оповещая всю округу, что находится здесь. Что готов быть схваченным. Или принять бой.

Я открыла рот, сформировав губы буквой “о”, но так и не смогла сформулировать какую-либо мысль.

– Зачем он так поступил? – продолжал говорить Джеймс, и я поняла, что он обращается не к нам, а к самому себе – размышляет вслух. – Решил предать нас? Сдать королю? Или понял, что пришло время биться?

– Конечно, пришло, – засмеялся Гаяр, и мне почудилось, что в его смехе скользит нотка истерики. – Я еле на ногах стою, вы ранены и истощены, резерв его внучки тоже практически пуст… Самое время дать жару!

– Так, может, нам бежать, пока не поздно? – предложила я.

Мужчины посмотрели на меня. Сначала осуждающе. Потом с сомнением. После, переглянувшись, неожиданно пожали плечами и сказали одновременно:

– Может, и так.

– Уже поздно! – раздалось радостное из-за Гаяровой спины.

Фергюс Блейд прошел в кабинет с улыбкой мастера пыток. Он посмотрел на нас так, будто принес лучшие новости за всю нашу жизнь, и сообщил:

– Мы ждем гостей.

– Это же чужой дом, – напомнил ему Джеймс, – вы не имели права приглашать сюда кого-то без одобрения хозяев, а они…

– Погибли, – кивнул дедушка.

И мы с супругом решили присесть. Кто куда. Я вернулась на стул, а Джеймс тихо сполз по стеночке у окна. Гаяр же – тот, что претендовал на роль следующего короля, – очень некрасиво и витиевато выругался, заставив меня на миг забыть о шоке от принесенной в имение новости.

– Как? – прошептал Джеймс. – Почему вы так решили?

– Вы знали семью Виллоу? – вопросом ответил Гюс.

– Да.

– Тогда не буду рассказывать подробностей. Но я уже провел ритуал призыва и пообщался с Костомаром, после чего лично проводил его с семьей до нужной тропы. Они покинули этот мир.

– Нет.

Джеймс вскочил на ноги, зашипел. Схватившись за живот, чуть согнулся, затряс головой так яростно, что я испугалась и подбежала к нему.

– Нет! – повторил он громче, глядя мне в глаза. – Это ложь! У них были дети. Все жили здесь. И слуги…

– Да, были.

Старик медленно дошел до камина и, взяв кочергу, поправил тихо потрескивающие внутри дрова.

– Нет, – в последний раз шепнул Джеймс. Он побледнел, вздохнул глубоко. Опустив голову так, что волосы упали вперед, загородив красивое печальное лицо моего лекаря от всего мира, оставив его наедине со скорбью.

– А тела? – спросил более практичный Гаяр. – Вы ведь нашли их?

– Они в саду. Все. Их расстреляли.

Я перестала дышать. Поняла, что не могу протолкнуть в себя воздух. Никак.

– У мисс Кортни Виллоу был потрясающий дар, – продолжал Гюс, – лучшего обращения с растениями я еще не встречал. Там очень красиво.

– М-м, – отозвался Джеймс.

Старик стоял к нам спиной, крепко сжимая кочергу в руках, и никак не мог замолчать:

– Когда все закончится, их похоронят. Обязательно. А пока они побудут там. Костомар не сказал прихвостням Антуана ничего. Расплата оказалась жуткой, но он ничего не сказал им.

Меня передернуло. Воздух ворвался в легкие и обжег все внутри. Я закашлялась, а Джеймс поднял голову. Приблизившись, он обнял меня так крепко, будто в тисках зажал… Но я была рада этому. Мне хотелось чувствовать силу его объятий. Потому что понимание того, насколько быстротечна жизнь, заставляло по-особенному ценить каждый миг, проведенный рядом.

– Так, значит, сэр Виллоу был из серых мантий? – озвучил крутящийся у меня на языке вопрос Гаяр. – И о нем узнали?

– Да.