Стажер

Наверное, я попал в некое информационное поле, невольно став его звеном. Я прожил короткую жизнь вольного бродяги, который в поисках хабара забыл обо всем и попал в расставленные сети шептуна. Узнал историю бывшего председателя совхоза, который еще в шестидесятых сначала угодил под сияние, а затем набрел на логово нынешнего своего повелителя, трагический рассказ солдата-зомби, печальный отчет бывшего вертолетчика, потерявшего сознания при облете плато.

Сколько судеб каруселью пронеслось передо мною. Сколько горечи выплеснулось на меня. Как священник на исповеди, я выслушивал чужие грехи и давал отпущение. Потом все прекратилось, но перед этим я вдруг проник в тайну двух находившихся поблизости людей.

Один из них оказался не тем, за кого себя выдавал, а душа второго была чернее тьмы.

Глава 19

Арап резко выкинул руку вперед. Заточка, любимое оружие зэков всех времен, вошла в яремную ямку противника. Не ожидавший такой прыти могучий детина, который решил, что добился своего, зажав Арапа в угол, захрипел и упал на колени. Второй боец, не до конца осознавший, что же произошло с напарником, ринулся к нему на помощь и был встречен эффектным приемом, после которого его кости хрустнули, а тело будто развалилось на части. Арап не просто дрался, он убивал, причем старался делать это так, как когда-то учили – с одного удара. Второй удар был бы непозволительной роскошью, тем более сейчас, когда его со всех сторон обложили, как медведя. Но тот, кому терять нечего, опасен втройне. Нападавшие забыли это и теперь платили самую высокую цену.

Арап схватил ближайшего бойца за шкварник, подтащил к себе и всадил заточку ему в грудь. Этот же маневр он намеревался проделать и со следующим, но тут все пошло наперекосяк. Враги тоже не зря ели свой хлеб. Оставшиеся в живых сменили тактику и, навалившись разом, сбили его на землю, заломив руки. Заточка так и осталась в трупе. Арап пустил в ход природное оружие, принялся кусаться и лягаться, будто осел, но после внушительного апперкота в челюсть отрубился.

Очнулся он оттого, что его окатили из ведра ледяной водой. Пробуждение было не из приятных. В голове шумело, и она раскалывалась на части. В глазах двоилось. Разбитые губы саднили.

Он обнаружил, что сидит связанный на стуле, а напротив, ухмыляясь, стоит тот, за чьей жизнью его послали. Вышло глупо. Охотник сам угодил в засаду. Это был первый провал в его карьере киллера, но Арап ни капельки не переживал. Пусть это покажется странным, но он даже обрадовался, что все так получилось, и начал готовиться к смерти. Иногда такой выход бывает ничуть не хуже других.

Туз подал знак, его холуи тут же поставили напротив Арапа табурет.

– Очухался? Давай поговорим.

– Что тебе от меня нужно? – прохрипел Арап.

Вопрос был глупым. Арап прекрасно осознавал это, но напоследок решил пофорсить. Умереть ему хотелось красиво. Без музыки, но с понтами. Конечно, Туз приложит все усилия, чтобы кончина оказалась как можно болезненней, но какое-то время Арап намеревался продержаться.

Его хватило на полчаса, прежде чем молодчики смогли вырвать признание. Арап раскололся, но сделал это так, что все, включая Туза, не могли не оценить выдержки пленника.

И потому он умер быстро и легко. Долгожданная смерть принесла ему тишину и покой. Арап отправился на встречу с теми, кого когда-то лично спровадил на тот свет. Может, они сумеют его простить? А если не простят… Что ж, он умеет сражаться, умеет побеждать и проигрывать.

– Вы слышали, кто его послал? – Туз обвел взглядом своих людей.

Их молчание говорило лучше других слов.

– Вас убили бы потом, после меня. Не пожалели бы, это точно! Если дорожите собственной шкурой, готовьтесь. Скоро мы начнем.

Бывают люди-хамелеоны и люди-оборотни. Одни маскируются, чтобы выжить, другие перекидываются в другую личину, чтобы убивать. Я встретил обе разновидности. Жук и Жрец, хамелеон и оборотень.

Теперь их истинная сущность была на виду. Спасибо той незримой нити, что связала вдруг нас и наши души. Не скажу, чтобы я был в восторге от сделанного открытия. Много знаний и много печалей слишком тесно взаимосвязаны, а я, в сущности, оставался все тем же двадцатилетним парнем, чей жизненный опыт был с гулькин хвост.

Когда твое сознание отделяется от тела, становится частью длинной цепочки, начинаешь острее, чем обычно, жаждать одного: поскорее бы забиться в ракушку своего «я» и никогда оттуда не показываться. Мне приходилось читать фантастические романы о людях из будущего, чье сознание объединено в общую информационную сеть. Боюсь, такое будущее не для меня. Я слишком привык к собственной индивидуальности и не хотел никого пускать в пространство моей черепной коробки.

А вот шептуны как раз и замыкали на себя такие информационные сети, губкой впитывали чужие сущности, и чем больше жертв пропускали через свой мозг, тем сильней становились. Оказывается, людские души могут играть роль топлива для их «кочегарки».

Но я не собирался сдаваться за просто так. Барахтавшаяся лягушка из молока взбила масло, я намеревался последовать ее примеру.