Стажеры. Второе нашествие марсиан

Снаружи послышался скрип и скрежет - это дежурный диспетчер прилаживал к внешнему люку «Тахмасиба» герметическую перемычку. Через пять минут он сообщил по радио: «Можно выходить. Только одевайтесь потеплее». - «Это почему?» - осведомился Быков. «Мы регулируем кондиционирование», - ответил дежурный и дал отбой.

- Что значит - теплее? - возмутился Юрковский. - Что надевать? Фланель? Или как это там называлось - валенки? Стеганки? Ватники?

Быков сказал:

- Надевай свитер. Надевай теплые носки. Меховую куртку неплохо надеть. С электроподогревом.

- Я надену джемпер, - сказал Михаил Антонович. - У меня есть очень красивый джемпер. С парусом.

- А у меня ничего нет, - грустно сказал Юра. - Могу вот надеть несколько безрукавок.

- Безобразие, - сказал Юрковский. - У меня тоже ничего нет.

- Надень свой халат, - посоветовал Быков и отправился к себе в каюту.

В обсерваторию они вступили все вместе, одетые очень разнообразно и тепло. На Быкове была гренландская меховая куртка. Михаил Антонович тоже надел куртку и натянул на ноги унты. Унты были лишены магнитных подков, и Михаила Антоновича тащили, как привязной аэростат. Жилин натянул свитер и один свитер дал Юре. Кроме того, на Юре были меховые штаны Быкова, которые он затянул под мышками. Меховые штаны Жилина были на Юрковском. И еще на Юрковском были джемпер Михаила Антоновича с парусом и очень красивый белый пиджак.

В кессоне их встретил дежурный диспетчер в трусах и майке. В кессоне была удушливая жара, как в шведской бане.

- Здравствуйте, - сказал диспетчер. Он оглядел гостей и нахмурился. - Я же сказал: одеться потеплее. Вы же замерзнете в ботинках.

Юрковский зловеще сказал:

- Вы что, молодой человек, шутки со мной хотите шутить?

Диспетчер непонимающе посмотрел на него.

- Какие там шутки? В кают-компании минус пятнадцать.

Быков вытер пот со лба и проворчал:

- Пошли.

Из коридора пахнуло леденящим холодом, ворвались клубы пара. Диспетчер, обхватив себя руками за плечи, завопил:

- Да поскорее же, пожалуйста!

Обшивка коридора была местами разобрана, и желтая сетка термоэлементов бесстыдно блестела в голубоватом свете. Возле кают-компании они столкнулись с инженер-контролером. Инженер был в невообразимо длинной шубе, из-под которой проглядывала голубая майка. На голове инженера красовалась ушанка с торчащими ушами.

Юрковский зябко повел плечами и открыл дверь в кают-компанию.

В кают-компании за столом сидели, пристегнувшись к стульям, пять человек в шубах с поднятыми воротниками. Они были похожи на будочников времен Алексея Тишайшего и сосали горячий кофе из прозрачных термосов. При виде Юрковского один из них отогнул воротник и, выпустив облако пара, сказал:

- Здравствуйте, Владимир Сергеевич. Что-то вы легко оделись. Садитесь. Кофе?

- Что у вас тут делается? - спросил Юрковский.

- Мы регулируем, - сказал кто-то.

- А где Маркушин?

- Маркушин ждет вас в космоскафе. Там тепло.

- Проводите меня, - сказал Юрковский.

Один из планетологов поднялся и выплыл с Юрковским в коридор. Другой, долговязый вихрастый парень, сказал:

- Скажите, среди вас больше нет генеральных инспекторов?

- Нет, - сказал Быков.

- Тогда я вам прямо скажу: собачья у нас жизнь. Вчера по всей обсерватории была температура плюс тридцать, а в кают-компании даже плюс тридцать три. Ночью температура внезапно упала. Лично я отморозил себе пятку, работать при таких перепадах температуры никому неохота, поэтому работаем мы по очереди в космоскафах. Там автономное кондиционирование. У вас так не бывает?

- Бывает, - сказал Быков. - Во время аварий.

- И это вы так целый год живете? - с ужасом и жалостью спросил Михаил Антонович.

- Нет, что вы! Всего около месяца. Раньше перепады температуры были не так значительны. Но мы организовали бригаду помощи инженерам, и вот… Сами видите.

Юра старательно сосал горячий кофе. Он чувствовал, что замерзает.

- Бр-р-р, - сказал Жилин. - Скажите, а нет ли здесь какого-нибудь оазиса?

Планетологи переглянулись.

- Разве что в кессоне, - сказал один.

- Или в душевой, - сказал другой. - Но там сыро.

- Неуютно очень, - пожаловался Михаил Антонович.

- Ну, вот что, - сказал Быков. - Пойдемте все к нам.

- И-эх, - сказал долговязый планетолог. - А потом опять сюда возвращаться?

- Пойдемте, пойдемте, - сказал Михаил Антонович. - Там и побеседуем.

- Как-то это не по правилам гостеприимства, - нерешительно сказал долговязый.

Наступило молчание. Юра сказал:

- Как мы забавно сидим - четыре на четыре. Прямо как шахматный матч.

Все посмотрели на него.

- Пошли, пошли к нам, - сказал Быков, решительно поднимаясь.

- Как-то это неловко, - сказал один из планетологов. - Давайте посидим у нас. Может, еще разговоримся.

Жилин сказал:

- У нас тепло. Маленький поворот регулятора - и можно сделать жарко. Мы будем сидеть в легких красивых одеждах. Не будем шмыгать носами.

В кают-компанию просунулся угрюмый человек в шубе на голое тело. Глядя в потолок он неприветливо сказал:

- Прошу прощения, конечно, но разошлись бы вы, в самом деле, по каютам. Через пять минут мы перекроем здесь воздух.