Стажировка юной магини

Я пронеслась над кривыми буграми грязно-серого цвета. Ни лесов, ни рек, ни морей, ни гор не было и в помине. И всего остального тоже. Только унылые каменистые пустыни. Да и камни ли это? Что-то не очень похоже… Кое-где копошились гномы, встречались эльфы, летали феи. И повсюду бродили целые полчища драконов всех мастей. Зато нигде не было видно ни людей, ни даже самых обыкновенных животных.

— Они еще не появились, — послышался знакомый голос рядом со мной.

И тут же я снова ненадолго очутилась в лесу, по которому, как оказалось, мы все еще шли, и услышала шум деревьев и пение птиц. И увидела, как крохотная птаха поспешно склевала хлебные крошки с ладони Андриса. Через мгновение она взмыла вверх и скрылась в густой листве.

— Однажды, — продолжал наш друг, — известный вам Самый Старый Старейший, как всегда, торчал в обсерватории. Гномы народ дотошный. Если за что возьмутся, колупаются и колупаются, не жалея ни времени, ни сил. Правитель их, естественно, такой же, потому и сидел сиднем сотни лет подряд, не отрывая глаз от телескопа. И стал свидетелем необыкновенного явления.

Мне не понравилось, как пренебрежительно отозвался молодой маг о маленьких бородачах. Их трудолюбие вызывало у меня лишь симпатию. Шутка ли, столько камней понаделать! Увлеченность гномов любимым делом, порой, действительно доходила до фанатизма, но в хорошем смысле слова…

"Не бывает такого! Фанатизм он и есть фанатизм. И доходит только до маразма". — "Это почему же? Да ты… Да они…"

Пока я размышляла, как бы покруче ответить на наглое телепатическое вторжение, произошла смена декораций. Лес снова исчез, и мы оказались неизвестно где, в полной темноте. Сырой холодный воздух — вот и все ощущения. Похоже, мои недавние опасения насчет глухомани подтверждались. Как-то сразу расхотелось о чем-либо спорить. Главное, не было понятно, с кем.

— Ой! — раздался голос подруги за моей спиной, — Жуть, какая темень! И, надо заметить, несколько прохладно.

Слабый свет матовой трубочки осветил склизкие стены, и стало тепло. Оглянувшись по сторонам, я поняла, что мы в Пещерии. Так как нас занесло в далекое прошлое, когда подземное государство только начали строить, то и все здесь выглядело иным — коридоры короткие, потолки низкие, и стояла необычайная тишина. Тем не менее, сомнений у меня не оставалось: совсем недавно мы с Силоной в сопровождении маленьких бородачей пробирались где-то здесь по холодному лабиринту. Тогда гномов было много, они несли факелы, и отовсюду слышались веселые песни и звуки горна.

Молодой маг приложил палец к губам и повел нас вглубь пещеры. Светлый кружок выхватывал из кромешной тьмы кусочки неровного пола и покатых стен, и казалось, будто мы карабкаемся по склонам гор, и то были самые первые каменные сооружения. После поворота впереди засияло зарево. Я не решилась спросить вслух, что там такое, а безмолвной речью не воспользоваласьпринципиально, чтобы не давать кое-кому повода думать, будто меня устраивало беспардонное чтение мыслей.

Становилось все светлее и светлее. Вскоре надобность в лампе отпала, и молодой маг ее выключил. Он остановился перед распахнутой настежь дверью и знаком пригласил нас войти. Едва ступив на порог небольшого помещения, я зажмурилась, такой яркий свет полоснул по глазам. Силона закрыла лицо руками.

— Тут что, первозданное солнце прячут? — спросила она шепотом.

Из-за слишком мощного освещения мы ничего не видели, и пришлось довольствоваться объяснениями Андриса. Выяснилось, что в пылающей каморке горел немеркнущий факел. Охранный талисман гномов, словно скромный одинокий цветок, торчал из некоего подобия вазы, которая стояла на полу. Ни витражной колонны, ни мозаики на стенах, ни соляных косичек на потолке не было. Их тоже еще не сделали.

Мы двинулись дальше, но почему-то на цыпочках и, снова погружаясь в темноту, прокрались к следующему закутку, где и притаились перед еще одной таинственной комнатушкой, у которой и вовсе не было двери. Как видно хозяева, если, конечно, таковые имелись, не считали нужным от кого-либо прятаться.

"Не от кого", — прожужжало в ушах, но я сделала вид, будто нечестные телепатические приемы меня не касались.

Молодой маг включил осветительную трубочку, но опустил ее очень низко, да вдобавок прикрыл рукой, так что свету почти не прибавилось. От кого мы скрывались? Ведь окружающее было просто рассказом. Ну, или кинофильмом.

Новая комната оказалась темной и к тому же узкой и вытянутой ввысь. Мы не вошли в нее, а только заглянули. Почти все свободное пространство занимал какой-то громоздкий прибор. Его длинная труба тянулась вверх и терялась из виду, пропадая в беспроглядном мраке тесного пещерного свода.

"Обсерватория", — снова промелькнуло у меня в голове.