Стечение обстоятельств

Мне не к кому обратиться, а мама неспособна тягаться с отцом, имеющим большие связи и способы давления на неё. И мне не за что её осуждать. Она с большим трудом встала на ноги после смерти Антона, почти погрязнув в собственном горе всё же выбралась, заставив себя двигаться дальше. Каждый из них потерял ребёнка, переживая это по-своему, а надо было позволить помочь друг другу, оставаясь вместе. Но увы, тогда, шесть лет назад, каждый сделал выбор, с которым приходится жить до сих пор каждому из нас.

Поднимаюсь, чтобы открыть шкаф и из самого дальнего уголка вытащить рубашку Глеба, которую я до сих пор сохранила. Мой ежедневный ритуал, ставший настолько привычным, что не могу уснуть, не вдохнув аромат мужчины. И, кажется, запах выветрился, а его образ практически стёрся из памяти, оставив лишь размытую фигуру с запоминающимся шрамом над верхней губой, но я по-прежнему снова и снова втягиваю носом знакомый парфюм с нотками табака и возвращаюсь к той единственной ночи, когда я была по-настоящему счастлива. Прокручиваю события, словно старую плёнку, перематывая вперёд-назад и задерживаясь на ярких моментах, внимательно рассматриваю, вспоминая какие эмоции испытывала в тот самый момент.

Что он сейчас делает? О чём думает? К кому спешит?

Удивительно, но, когда появляется мысль о спасении, возникает ассоциация с Глебом ‒ сильным, уверенным, решительным. За спиной такого мужчины хочется спрятаться, предоставив ему возможность распоряжаться каждым твоим шагом и бездумно топать в указанном направлении, не оглядываясь назад.

Возможно, останься я тогда, чтобы дождаться его пробуждения, сейчас всё было бы по-другому… Но сожаления бессмысленны, а маховик времени невозможно отмотать назад, чтобы выбрать другой, более рациональный и обдуманный вариант развития событий. Что сделано, то сделано ‒ точка. Судьба свела нас на одну ночь, с лёгкостью избавив друг от друга с восходом солнца и направив по другому пути. И что бы не произошло в дальнейшем, каждый день я буду открывать знакомую дверцу, чтобы вдохнуть почти исчезнувший аромат мужчины, дарованного мне на одну ночь.

Глава 9

Глеб

Не люблю приезжать в компанию отца. Огромное стеклянное здание, будто аквариум, в котором плавает офисный планктон. Всё просматривается насквозь, нервируя открытостью и прозрачностью. В моём кабинете всегда царит полумрак.

‒ Привет, ‒ врываюсь в кабинет без стука. Сам звал.

‒ Да неужели! ‒ Откидывается на спинку кресла. ‒ Не прошло и… Сколько? Недели? Прежде, чем ты почтил меня своим присутствием. Я-то думал, уже после нового года заявишься, не раньше. А ты даже в этом успел. Похвально. ‒ Хлопает в ладоши.

‒ Закончил с наигранными приветствиями? ‒ Кидаю пальто на диван, усаживаюсь, раскинув руки в стороны. ‒ Кстати, ‒ оглядываюсь, ‒ мы будем говорить тет-а-тет? ‒ Удивительно, что правой руки отца нет месте, обычно помощник ни на шаг не отходит от босса.

‒ Сегодня да. Лев отлучился… по срочному делу. Будет позже.

‒ Так что за срочность?

‒ Срочность? Было бы срочно, сам к тебе приехал. А тут так ‒ серьёзный разговор, который терпит твоих опозданий.

‒ Что за проблема?

‒ Жениться тебе надо.

‒ О, как! С чего вдруг?

‒ Сына, а тебе годиков сколько? А?

‒ Тридцать четыре.

‒ Тридцать пять через месяц. ‒ Указывает на меня пальцем, напоминая о «праздничном» дне, который я никогда не любил. ‒ Ты как-то устраиваться думаешь?

‒ Я вполне устроен.

‒ А устроен, по-твоему, это что? Своё дело и каждые выходные разная девка?

‒ И что плохого?

‒ Плохого? Ничего. ‒ Поднимается, огибает стол, опираясь на край так, что возвышающаяся надо мной фигура, давит, раздражая. Терпеть не могу, когда кто-то стоит, когда я сижу. Делаю попытку подняться, но в меня тут же прилетает: ‒ Сидеть! Глеб, ты старший и всё, что я заработал и создал перейдёт тебе, а дальше, если правильно, твоим детям.

‒ Я семью и детей не планирую. Ни сейчас, ни потом. Обратись к Косте.

‒ Ты прекрасно знаешь, что это невозможно! ‒ рычит, повышая голос. Я знаю, куда бить.

‒ О, прости, я совсем забыл, что младший брат у нас пи…

‒ Глеб!

‒ Ладно-ладно, ‒ поднимаю руки, ‒ заднеприводный, скажем так, ‒ ржу в голос, отчего на лице отца нервно ходят желваки.

‒ Именно поэтому, вся надежда на тебя.

‒ Надежда на что?

‒ На внуков! Не прикидывайся идиотом, ‒ тяжело вздыхает, почти стонет, возвращаясь в кресло. ‒ Никто не заставляет тебя быть примерным мужем. У меня много друзей, большинство из них имеет дочерей. Присмотрись, оцени, выбери хорошую девочку по моложе, которую можно подмять под себя. Немного внимания, подарков, безлимитную карту в зубы и пикнуть не посмеет, заглядывая тебе в рот. Периодически дома появляйся, иногда разговаривай и про детей не забудь.

‒ А вот этого мне не надо!

‒ Молоденькой девочки?

‒ Детей не надо.

‒ Твоё дело ‒ сделать. С остальным я разберусь как-нибудь сам.

‒ Сам? А может сам и сделаешь? ‒ Подмигиваю отцу. ‒ А что? Ты ещё вполне ничего. ‒ Окидываю взглядом своего старика: статная седина, минимум морщин, подтянутое тело. ‒ Сотрудницы откровенно слюни пускают. Ноги не раздвигают на входе в кабинет?