Стеклянная карта

– Может, тебя и не волнует собственная безопасность, – продолжала Бланка. – Но, верно, ты не захочешь смотреть, как кое-кто из присутствующих болтается на копье?

Делать нечего, София неохотно стала вытаскивать увязанный за спиной под платьем рюкзачок. Повозившись, она распутала лямки и передала его Бланке. Их руки на мгновение соприкоснулись, девочка ощутила пожатие холодных пальцев.

– Спасибо, – сказала Бланка.

Не теряя ни минуты, она распотрошила рюкзачок и вынула карты, все четыре. Обласкала их дрожащими руками – и вскинула стеклянную пластинку, словно трофей. Получилось так, что София смотрела на стену комнаты сквозь утраченное сокровище.

– Ты должна понять, София, – обратилась к ней Бланка, – они должны быть у меня. Я как-никак три года находилась с ними под одним кровом… они успели стать почти моими. Я тысячу раз прочла бы их, будь у меня такая возможность!

И быстрым движением она сорвала вуаль. В мерцающем свете огней София увидела, что ее лицо было лишено черт. Его сплошь обтягивала мертвенно-бледная кожа. На ней виднелись глубокие шрамы, ни дать ни взять оставленные десятком ножей. Чья-то терпеливая рука снова и снова вспарывала ее…

Часть IV Открытие

31. Линии на ладони

1 июля 1891 года, 2 часа 05 минут

Подземные темницы обязаны своим происхождением иному временному периоду, скорее всего – наиболее раннему среди Тройственных эпох. Образцы почв из подвалов императорского дворца в Нохтланде позволяют предположить, что обширное подземное строительство велось здесь за несколько столетий до образования слоев, на поверхности которых, собственно, был возведен наземный дворец. Другими словами, открытое нашим взглядам дворцовое здание, существующее со времен Великого Разделения, и его подземелья принадлежат к различным эпохам.

Вересса Метль. Местные почвы: к вопросу о применении в картологии

Еще за много лет до того, как стало известно о наступлении ледников, Бланка пыталась обогатить свою железнодорожную компанию, прокладывая рельсовые пути в глубину Индейских территорий Нового Запада и в Пустоши – до самого Нохтланда. Принцесса Юста, что неудивительно, весьма благосклонно отнеслась к инвестору, ратующему за то, чтобы соединить изолированную столицу с процветающими городами севера. С годами Бланка благополучно переиграла необщительную монархиню, выхлопотав себе эксклюзивное право на железнодорожное строительство и убедив Юсту, что с юга двигался всего лишь очередной шквал.

Однако стихия, стремительно приближавшаяся к столице в потемках лунного затмения, не имела ничего общего с разгулом ветров. То, что началось едва уловимыми подвижками далеко-далеко, на Огненной Земле, день ото дня набирало силу. Теперь ледники атаковали быстро, хотя и с неравномерной скоростью, оставляя всем, кто оказался на пути, очень мало времени для бегства. Они уже поглотили Кселу – и продолжали распространяться на север, сметая все и вся.

Равнины и горные хребты Пустошей отделяла от сверкающих Южных Снегов изломанная граница. Там, где смыкались эпохи, тонким лезвием пронизывал ночной воздух нездешний свет, яркий и неуловимый, словно отблеск молний. Видевшие его бросались прочь, охваченные ужасом. И лишь немногие из людей, заметивших вспышки на горизонте, были способны понять, что они означали. Если сияние слепит твои глаза, считай, ты безнадежно промедлил!

Пленников Юсты водворили обратно в яму со стенами, утыканными кусками стекла. Софию, Тео и Шадрака силой вынудили к ним присоединиться. Бланка вновь одурачила принцессу, на сей раз – с помощью убедительной истории об изощренном «заговоре железняков», родившемся где-то в Индиях и приведенном в исполнение изменниками из числа обитателей дворца. Она сыграла на подозрительности принцессы – и не ошиблась. Монархиня, не заподозрив обмана, отдала узников в полное распоряжение Бланки.