Стеклянная карта

Если верить записям, найденным на заброшенном складе близ западного побережья, в некотором веке там существовал город, простиравшийся от тридцатой параллели до пятидесятой. Записи не датированы. Вообще от «города Тихоокеании», как он назван в документах, осталось очень немногое.

Вересса Метль. Культурное землеописание Пустошей

Город Нохтланд на много миль раскинулся по дну широкой долины. Под защитой высоких стен столица казалась не поселением, а островом. И не только потому, что ее в разных направлениях пересекали водные пути, но еще и оттого, что горожане редко высовывались наружу. Между Нохтландом и Веракрусом челноками сновали торговцы, ученые ехали на юг, в университеты Кселы, искатели приключений отправлялись на север, в дикие земли тихоокеанского побережья. Остальные жители в общей массе предпочитали оставаться в пределах стен, да еще и заявляли во всеуслышание: мол, в лабиринтах столичных улочек и на просторах зеленых садов точно найдется все, что душе угодно.

Город в самом деле был богатый. Валютами в нем служили какао, банкноты и серебряные монеты королевской чеканки. Кроме того, в Нохтланде жили представители многих наций, поскольку он на весь мир славился своей красотой; соответственно, сюда съехались люди из самых разных эпох да так здесь и остались. Ну и наконец, столица славилась щедростью. Особенно к тем, кто был отмечен Знаком лозы.

Казалось, этот знак присущ самому городу. Внешние стены были сплошь увиты ваточником, ипомеями, бугенвиллеей. Все это обильно цвело, и тогда стены казались живой пестрой змеей, свернувшейся в кольцо.

Будь ее воля, принцесса Юста Кануто, прозванная Зеленовласой, вообще изгнала бы из города столь презренную материю, как металл. К сожалению, без него город существовать просто не мог. Поэтому строго ограниченное пользование металлом все-таки дозволялось. Для этого требовались особые разрешения, о выдаче коих горожане ежедневно и хлопотали. Людям как-никак требовались разные винтики-шпунтики, ключики-замочки, гвозди, пряжки, крючки… Нохтландские поверенные знай себе богатели, проводя по инстанциям соответствующие прошения.

Естественно, королевской семьи ограничения не касались. Иные горестно жаловались, что им пришлось года два дожидаться разрешения пользоваться вышивальной иглой, сработанной из стальной проволоки, тогда как столичные стены замыкались воротами, целиком выкованными из железа! Створки их густо оплетала лоза, но суть от этого не менялась…

Путники были вынуждены всю ночь ждать под дождем. К тому времени, когда они очутились перед воротами Нохтланда, София крепко спала. Накануне она допоздна сидела без сна, невидящим взглядом уставившись в завесу дождя. В ушах у нее все звучали последние слова Тео, щека по-прежнему чувствовала прикосновение его губ… У нее застыло все тело, а следом словно окаменел и разум. В конце концов она заснула, привалившись к плечу доброго шоколадника.

Ненадолго открыв глаза посреди ночи, София увидела темное небо. Привратники – рослые тени в плащах с надвинутыми капюшонами – обыскивали фургон Мазапана. Равнодушно посмотрев на них, девочка опять задремала и окончательно пробудилась, лишь когда Мазапан ласково тряхнул ее за плечо:

– София, приехали! Просыпайся! Полюбуйся городом на рассвете, рано утром он особенно хорош!

София сонно приподнялась и стала оглядываться. По мере того как прояснялось в голове, она все отчетливее ощущала холод. Каликста и Барр держались в нескольких шагах впереди повозки. Они только что миновали ворота. Мысль о Тео мелькнула на задворках сознания, точно серебристая рыбка в ледяной темной воде. Блеснула – и тотчас исчезла. София впервые увидела перед собой Нохтланд. С каким предвкушением она ждала прибытия сюда! А теперь, когда это сбылось, не чувствовала ровным счетом никакого восторга.

Дождь прекратился. О ненастье напоминали только рваные облака, окаймленные пепельным сиянием рассвета. Мощеные улицы блестели. И повсюду переговаривались колокольцы, словно занятые нескончаемой беседой. Упряжные лошади неторопливым шагом двигались по широкой улице. С листьев падали дождевые капли, наполняя утренний воздух запахом лимонного цвета. За стволами виднелись каменные стены, над которыми возвышались кроны еще более высоких деревьев, красовавшихся в многочисленных садах. Иные древесные гиганты, невероятно мощные и развесистые, казалось, грозили выжить дома. София увидела винтовую лестницу, окружавшую ствол одного из таких исполинов. Она вела вверх, в замысловатый домишко, притулившийся на ветвях.