Стеклянная Крепость (ЛП)

Насекомые жужжали и порхали в листве, но птиц Илна не видела. Были слышны звуки, которые могли быть криками птиц, но она подумала, что, скорее всего, это были также насекомые — или лягушки. Это могли быть лягушки.

Для занятия ее пальцы начали плести ткань. Хотя она не видела маленьких человечков, которых увидел  моряк, она чувствовала движение в том, как дрожали листья или стелилась трава: все было частью переплетенного целого.

Включая, конечно, Илну ос-Кенсет. Она знала, что другой человек на ее месте, возможно, выяснил бы, как покинуть этот гобелен, прежде чем последовать за своими друзьями; но этот другой человек не был бы Илной и, очень вероятно, не смог бы увидеть узоры, которые видела Илна.

Илна усмехнулась, подумав о том, чего никогда бы не сказала вслух: она не встречала никого, кроме своего брата, кто видел бы закономерности так же ясно, как она. Кэшел пошел бы напролом, точно так же, как это сделала она, если бы знал, как это сделать.

Они достигли земли под раскидистыми ветвями яблони. Ствол был скрыт за живой изгородью, но ветви торчали из-за остролиста.

По траве были разбросаны яблочные огрызки. Некоторые были настолько свежими, что, хотя мякоть подрумянилась, она еще не начала сморщиваться. Рты, которые откусывали фрукты, были не больше, чем у маленького ребенка.

— Маленький народец ест яблоки, — сказала Мерота, имея в виду нечто большее, чем просто слова.

— Мы тоже, — едко заметила Илна, — но это не значит, что мы отказались бы от мяса.

Она огрызнулась на глупую надежду ребенка прежде, чем смогла взять себя в руки — и пожалела об этом, когда эти слова вырвались наружу. Чалкус взглянул на нее с оттенком боли и, вероятно, раздражения, вполне оправданного. Конечно, девочка вела себя глупо, и, конечно, девочка знала это так же верно, как и сама Илна.

— Мерота, — сказала Илна, — я нервничаю; наверное, я боюсь. Из-за этого находиться рядом со мной еще неприятнее, чем обычно. Еще более неприятно. Я приношу свои извинения.

— Ты вовсе не неприятная, Илна! — отозвалась Мерота. Возможно, она даже имела это в виду. Она была милым ребенком, по-настоящему милой, и она не могла понять, каким чудовищем на самом деле была ее подруга Илна.

Чалкус прочистил горло. — Возможно, я смогу запрыгнуть на самую нижнюю ветку, — сказал он, глядя на дерево над ними. — Но я не думаю, что смогу пробраться сквозь колючки, не оставив на них больше моей кожи, чем мне хотелось бы. У маленького народца есть навыки, которых нет у меня.

— Я поднимусь наверх, — сказала Илна, развязывая шелковую веревку, которую носила на талии вместо пояса. — Ты останешься с Меротой.

— «Ты и твой меч остаетесь здесь»,  — но говорить об этом вслух не было необходимости.

Она посмотрела на ветви. Самая нижняя, меньше ее собственного роста, была не такой толстой, как ей хотелось бы, но для начала она попробует ее. Она завела веревку за спину, затем подбросила ее вверх. Веревка перелетела над веткой и свесилась вниз.

— Ах! — воскликнул Чалкус, убирая кинжал в ножны, чтобы схватить болтающийся конец левой рукой. Он хмурился, очевидно, гадая, что Илна ожидала поймать с помощью петли. Петле не на чем было затянуться, но она хорошо утяжелила бросок.

Илна вскарабкалась по веревке, опираясь только на силу своих рук: шелковый шнур был слишком тонким, чтобы ее ноги могли хорошо за него ухватиться, но нынешний короткий подъем этого и не требовал. Она подтянулась на ветку, затем встала и огляделась по сторонам.

— Пока без толку, — крикнула она, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучало разочарования. — Живая изгородь такая же густая, как и высокая. Я даже не могу заглянуть в следующий проход. А вдалеке виднеется туман.

Туман мог быть обычным водяным паром, но Илна в этом сомневалась. Она и представить себе не могла, что они смогут вернуться в свой собственный мир, подойдя к краю гобелена, но, возможно…

Илна мрачно улыбнулась. Она сознательно не позволяла себе ни на что не надеяться, но, очевидно, та часть ее сознания, которую она не могла контролировать, надеялась. Человеческая часть ее разума.

— Не важно, дорогая, — отозвался Чалкус. — По крайней мере, у нас есть яблоки.

Ветка слегка покачивалась, но Илна чувствовала себя комфортно, опираясь на нее. Она подняла подол своей верхней туники, свернула его в корзину, и сорвала в нее плоды с веток над собой. Яблоки были маленькими, но сладкими; очевидно, они были полностью спелыми, хотя половина кожуры была еще зеленой. Многие были червивыми, но ей не составило труда собрать достаточно для них троих.

Поскольку живая изгородь была такой густой, на внутренних ветвях  листья были только на кончиках. Илна прошла некоторое расстояние в том направлении, чтобы завершить свои поиски пищи. Обернувшись, она увидела лица, смотрящие на нее из-за узловатых серых стеблей.