Стеклянные дети

– Тебе – я, – Кирилл попытался убрать лишний эротизм из своих слов и продолжил про клинику: – А когда проверяющие услышали, что мы переносим в семидесяти процентах случаев один эмбрион с целью максимального вынашивания беременности, то удивлению их не было конца. Американцы грешат переносом не только двух эмбрионов, но и трех, и четырех, и даже шести. Попросили у нас экземпляр брошюры для пациентов по профилактике многоплодной беременности.

– Кирилл, но ведь это риск?

– Риск, поэтому у нас другая методика, она оправданна, я в ней уверен. Природа задумала женщину для вынашивания одноплодной беременности, как и обезьяну, извини за сравнение. Это связано с тем, чтобы больше крови и питательных веществ поступало в организм плода. Конечно, может получаться и двойня в естественных условиях, а в ЭКО до 35–40 процентов. При вынашивании двойни потери беременности составляют до 50 процентов (при одноплодной только 15 процентов). Именно поэтому сейчас все клиники – высокотехнологичные, переходят на перенос одного эмбриона. Раньше переносили по два и более – только потому, что плохо умели культивировать эмбрионы до пяти суток (бластоцисты). Сегодня такой проблемы нет. Если клиника переносит по два эмбриона-бластоцисты, то они не верят в свою эмбриологию.

К тому же при вынашивании двойни есть много проблем для женщины, и одна из самых серьезных – выкидыши в сроках 15–25 недель. Часто дети рождаются недоношенными, с низким весом, и это тоже проблема. Сейчас доказано, что у рожденных с низким весом риск сердечно-сосудистых заболеваний гораздо больше. А это, между прочим, будущие родители!

– Кирилл, почему об этом так мало информации? – Кольцов только разводил руками.

– Да, вот еще интересный случай из той проверки. Один из вопросов, на который мы не смогли ответить: «А есть у вас инструкция на случай экстремальной ситуации; например, что делать с эмбрионами в инкубаторе при наводнении?» Прямо поставили нас в тупик! Точно не готовы были к такому вопросу. Отвечаю: «Ответа нет. Но как вы поступаете?» – «У нас есть инструкция, в случае наводнения мы морозим весь биологический материал на любых стадиях развития, чтобы потом в благоприятное время провести разморозку и продолжить культивирование. Но мы ни разу не попадали в такие ситуации. Но инструкция на случай экстренности есть». Вот так! Как говорится, респект! Спросил: «А можно мы возьмем ваш опыт на вооружение?» Ответили: «Конечно! И для этого мы тоже здесь! Чтобы подсказывать, помогать и учиться друг у друга».

42

Домой Инга пришла окрыленная. Она любила дорогу от метро до дома. Когда она въехала в эту квартиру, было ощущение, что метро рядом. Это потом уже она поняла, что идет минут пятнадцать. В зависимости от того, какой путь выбрать. Опять же все время в гору. Но красота домов, монументальность исторических зданий, праздничность московской толпы, улыбки попадающихся навстречу людей всегда нивелировали минуты и километры. Она не уставала удивляться и восхищаться Москвой и периодически сворачивала в переулки. Сегодня это был Газетный, бывший переулок Огарева. Два знаменитых адреса и фильма: Петровка, 38, и Огарева, 6! Ладно, Газетный тоже красиво. А Дом композиторов и подавно. Она повернула у знаменитого дома, чтобы пройти мимо такого милого барельефа Бабаджаняну и еще раз удивиться несуразности огромного памятника Хачатуряну. Композитор как будто привстал или парит вокруг оркестровых инструментов. Скульптор – Георгий Франгулян, и памятник ему заказал армянский народ, чтобы подарить мэрии Москвы. У каждого свой вкус. Мало ли что кому нравится, что не нравится. Такие вот армянские уголки Москвы.

Инга подумала и все же зашла в храм Воскресения Словущего на Успенском Вражке. Она никогда не была набожной, и в храме этом была лишь однажды, на экскурсии. Честно говоря, очень удивилась и истории, и особенно двум чудодейственным иконам. Под одной из них венчались Цветаева и Эфрон, другая исцеляет людей от зависимости. И Нежданова здесь пела, и Козловский. Инга постояла в дверях. Не дело сегодня бить поклоны, чего-то просить у Бога. Заслужила ли она? Не будет ли хуже? Не будут ли ниспосланы новые испытания на ее голову? Она поклонилась незаметно и пошла к дому, неторопливо пытаясь прочувствовать момент, момент счастья, предвкушения.

Дома она приготовила праздничный ужин: начинается совершенно новая жизнь. У нее будет ребенок. Почему-то она не говорила себе – у них. У нее. Как нагадала цыганка. Девочка. Анна. Да, она знала, что это будет Аня. Наконец-то. Она совершенно не сомневалась в успехе. А почему должно не получиться? Почему? И Кирилл обнадежил. И еще она поняла, что ей очень нравится Кирилл. Просто до боли. Она вдруг увидела мир другим. Он оказался огромным, с высоким небом, широким и свежим воздухом, ярко раскрашенным. Это был другой мир. Почему она раньше этого не замечала?

Она готовила рыбные котлеты, молола петрушку, и радовалась запахам, и не раздражалась рыбным костям. Совсем другая жизнь.