Стеклянные дети

– Я и не говорила «призраки», я только сказала, что здесь происходят странные и пугающие вещи, – проворчала Билли и вытерла слёзы.

Аладдин посмотрел на полки и заметил:

– Какие красивые старые книги.

– Они были тут, когда мы въехали.

– Как это? Прежние жильцы даже не забрали свои книги?

От удивления в его голосе по телу Билли прошла тёплая волна. Как хорошо, что кто‐то ещё думает в точности как она, значит, она не сошла с ума, навоображав себе бог знает что.

– Они вообще кучу всего оставили.

Билли уже приготовилась рассказать о рисунках, найденных на письменном столе, как вдруг похолодела от макушки до пяток. Её собственных книг больше не было на полках. Кто‐то собрал их и сложил стопкой на полу. Словно не хотел, чтобы они стояли рядом с теми, другими книгами. Это точно сделала не мама. Мама ни за что не стала бы трогать любимые книги Билли.

Билли дрожащим пальцем указала на стопку.

– Их туда положила не я. – Она вдруг испугалась, что в комнате может быть кто‐то ещё. – Это мои книги, я на днях поставила их на полки вместе с другими. По алфавиту.

Аладдин долго смотрел на книги.

– Что будешь делать? – спросил он осторожно. – Нельзя, чтобы и дальше так продолжалось.

Билли подтянула ноги к груди и положила подбородок на колени.

– Я только хочу, чтобы всё снова стало хорошо, – тихо-тихо сказала она.

– Значит, мы устроим, чтобы всё стало хорошо, – решительно объявил Аладдин.

– Как?

– Хороший вопрос. Что мы хотим узнать?

Билли стала размышлять:

– Мы хотим узнать, кто стучался в наши окна той ночью. И кто оставил отпечаток на столе, а потом вытащил комикс и написал на нём «Убирайтесь!».

Аладдин уверенно кивнул, словно соглашаясь:

– А ещё что?

Билли посмотрела на полки.

– Твои книги, – сказал Аладдин. – Ясно, что кто‐то бродит по дому, а вы об этом не знаете.

– Вот именно.

Аладдин явно что‐то обдумывал.

– Мы правда считаем, что это делают привидения?

С одной стороны, Билли не верила в привидения и злых духов. С другой… У неё из головы никак не шла лампа, которая раскачивается сама по себе.

– Не знаю, – призналась она. – Может быть.

– Надо попытаться найти людей, которые жили здесь раньше, – решил Аладдин. – Пусть расскажут, почему съехали в такой спешке. Они столько всего бросили! Как будто сбежали, опасаясь за свою жизнь.

Билли передёрнуло.

– Как мы их найдём? – спросила она. – Поговорим с той старушкой ещё раз?

Тёмные глаза Аладдина блеснули.

– У меня идея, – сказал он.

Глава двенадцатая

– Ты куда? – спросила мама, увидев, что Билли стоит в прихожей, с велосипедным шлемом в руках и рюкзаком на спине.

– Ухожу. У меня встреча с Аладдином.

В руках у мамы было кухонное полотенце.

– Билли, нам нужно поговорить о том, что случилось вчера. За ужином. Когда ты встала и ушла.

Накануне вечером мама ничего не сказала, оставила Билли в покое. Девочка опустила глаза.

– Может, потом поговорим?

Мама кивнула и потеребила полотенце.

– Конечно. Я только хочу, чтобы ты знала: Юсеф мне просто друг. Друг. Как для тебя Аладдин. О’кей?

Глубокая печаль пришла из ниоткуда и жёстким комком встала в горле девочки. Мама погладила Билли по щеке.

– Передай Аладдину привет, – сказала она и снова ушла на кухню.

Они встретились в гавани, у лодки Аладдина. У него на этот раз был настоящий велосипед с двумя колёсами.

– Начнём с той старушки из библиотеки, – сказал Аладдин. – Она же живёт на Сникархаксвэген?

Билли не знала, как старуха отнесётся к появлению Аладдина, если они вообще её найдут. Девочка надеялась, что Элла не станет настаивать на разговоре с глазу на глаз.

Элла и правда не стала разводить таинственность. Ребята дважды проехали всю Сникархаксвэген от начала до конца, прежде чем Билли заметила старуху. Та сидела на веранде одного из домиков, её едва можно было увидеть с дороги. Когда Билли и Аладдин въехали на подъездную дорожку, Элла вскочила.

– Наконец‐то! – прокричала она.

Домик Эллы был заставлен стеариновыми свечами: Элла сказала, что жжёт их по вечерам. Почему-то она захотела, чтобы разговор происходил в доме.

– Вдруг кто‐нибудь увидит нас на веранде, – вполголоса сказала она.

Билли была рада, что с ней Аладдин. Ей совсем не улыбалось сидеть с Эллой за закрытыми дверями один на один.

Крошечный домик Эллы состоял из одной-единственной комнаты, где кухонный уголок потеснили диван, кровать и столик. Элла согнала с дивана двух больших кошек и предложила Билли и Аладдину присесть. Сама она устроилась на деревянном стуле по другую сторону журнального столика.

– Давно вы живёте в доме? – спросила она.

Билли и Аладдин переглянулись.

– Там только Билли, – сказал Аладдин. – Я живу в гавани.

– Я отлично знаю, кто ты, – заметила Элла. – Это же твои родители владеют «Турком в башне»?

У Аладдина округлились глаза. Он кивнул. Билли в первый раз увидела, как старуха улыбается. От глаз у неё тянулись лучики тонких морщинок – от смеха. Теперь Элла казалась девочке доброй.

– С начала июля, – сказала Билли.

Сказала – и сама удивилась: неужели прошло уже столько времени? Учёба начнётся через какие‐нибудь пару недель.

– Большая у вас семья? – спросила Элла.

– Только я и мама.