Стеклянные дома

 - Здесь холодно, - продолжил Арман, потирая руки. – Идемте ко мне. Выпьем кофе и, может быть, съедим по яичнице с беконом. Я живу вот там.

Он указал на свой дом, решив показать, где живет, но понял, что незнакомцу это известно. Ведь он только что оттуда вышел. Так что это не секрет.

Он подождал ответа на свое предложение позавтракать, параллельно представляя, что скажет Рейн-Мари, когда он приведет домой «нового друга».

 Ответа не последовало. Арман потянулся, чтобы ухватить незнакомца за руку, попробовать уговорить его.

*   *   *

В бистро все разговоры умолкли, утренний сервис сошел на нет.

Все посетители и официанты как один уставились на двоих, стоящих на деревенском лугу.

 - Он решил утянуть парня прочь, - заключил подошедший к ним Оливье.

Антон собирался вскочить, но Оливье жестом дал понять, чтобы он остался на месте. Никто никуда больше не торопился.

Они увидели, как Арман опускает руку, так и не дотронувшись до человека в черном.

*   *   *

Теперь и сам Гамаш стоял неподвижно. И пока человек в плаще смотрел на бистро, книжную лавку, бакалею и магазин месье Беливо, Гамаш смотрел на человека.

 - Будьте осторожны, - наконец прошептал Арман.

Повернулся и пошел домой.

*   *   *

К обеду незнакомец все еще стоял на лугу.

Арман и Рейн-Мари прошли мимо него по пути к дому Клары, на другую сторону луга.

Вокруг человека в черном образовался невидимый ров. Деревенские жители отважились заняться своими обычными делами. Фигура стояла посреди широкого круга, который никто не решался пресечь.

На траве больше не играли дети, и люди, отводя взгляды, шли мимо быстрее обычного.

Анри, натянув поводок, зарычал и метнулся в дальнюю от Армана сторону. Шерсть на загривке встала дыбом. Пес насторожил огромные уши, затем прижал их - надо признать - к довольно легкомысленной голове.

Анри хранил все самое важное в своем сердце. А голова ему была дана в основном для того, чтобы лакомиться печеньем.

Но он был достаточно умен, чтобы не приближаться к облаченной в плащ фигуре.

Грейси, которую нашли в мусорном баке несколько месяцев назад, как и ее братца Лео, тоже шла на поводке.

Она, словно завороженная, загляделась на человека в черном и отказывалась идти дальше. Рейн-Мари пришлось взять ее на руки.

 - Может, надо что-то сказать? – спросила Рейн-Мари.

 - Оставим все как есть, - ответил Арман. – Вероятно, он желает внимания. И может быть, исчезнет, если мы этого внимания ему не окажем.

Но Рейн-Мари показалось, что не это главная причина, по которой Арман решил игнорировать пришельца. Просто он не хотел, чтобы жена приближалась к фигуре. И, честно говоря, у нее самой такого желания не возникало.

Утро перетекало в день, и Рейн-Мари ловила себя на том, что постоянно бросает взгляд в окно. Надеется, что фигура исчезнет. Но та оставалась на лугу. Неизменно неподвижная.

Рейн-Мари не помнила точно, когда это произошло, но в какой-то момент она перестала думать о нем как о «нем». В фигуре не было ничего человеческого. И тогда фигура превратилась в «оно».  В нелюдя.

 - Входите, - предложила Клара. – Вижу, наш визитер все еще здесь.

Она старалась говорить весело, но было ясно, что происходящее ее расстраивает. Как и остальных.

 - Есть соображения, кто бы это мог быть, Арман?

 - None. Хотел бы я знать. Сомневаюсь, что он там долго простоит. Это, должно быть, какая-то шутка.

 - Должно быть, - Клара повернулась к Рейн-Мари. – Я приготовила несколько новых коробок в гостиной возле камина. Думала, мы их просмотрим.

«Новые» было не совсем верным определением.

Клара помогала Рейн-Мари с тем, что превратилось в бесконечную сортировку так называемых архивов исторического общества. Горы коробок с фотографиями, документами, одеждой. Все, что копилось более сотни лет, хранилось в подвалах и на чердаках. Приобреталось на гаражных распродажах,  извлекалось на свет из церковных подземелий.

Рейн-Мари добровольно вызвалась разобрать эти залежи. Надеялась отыскать хоть что-то ценное в этой куче старого хлама. Такая работа была ей по душе. Рейн-Мари сделала карьеру на посту главного библиотекаря и архивариуса в Национальной Библиотеке и Архиве Квебека и, как и ее муж, имела страсть к истории. В особенности, истории провинции Квебек.

 - Пообедаешь с нами, Арман? – спросила Клара. В кухне витал аппетитный аромат супа. – Я прихватила багет из бакалеи.

 - Non, merci. Я иду в бистро, – он показал книжку, которую держал в руке. Это был его субботний ритуал - обед, пиво и книга у камелька в бистро.

 - Не из тех, что печет Жаклин? – спросила Рейн-Мари, ткнув в багет.

 - Нет, это Сара пекла. Я проверяла. Хотя я купила немного шоколадных пирожных Жаклин. Все-таки, как это важно, – заметила Клара, нарезая хрустящий багет, – чтобы пекарь умел испечь багет?

 - Здесь, у нас? Жизненно важно, - подтвердила Рейн-Мари.

 - Да-а-а, - протянула Клара. – Я тоже так думаю. Бедняжка Сара. Она мечтает оставить пекарню на Жаклин, но не знаю…

 - Ну, может быть, шоколадных пирожных в данном случае будет достаточно, - сказал Арман.  – Думаю, я мог бы научиться намазывать бри на них.

Клара усмехнулась, а потом задумалась. Может быть…