Стеклянный дом

Нетрудно было понять, как Ребекку взяла за душу жизнь писательницы. Однако большого куска мозаики все же недоставало – того, который прояснил бы, как интерес перерос в одержимость. С чего Ребекка взяла, что Теа невиновна в убийстве? Что она такое обнаружила, что сейчас не удается увидеть?

Позвонили из технического отдела – сделали распечатку с дискет за рекордно сжатые сроки. Фредрика буквально бегом устремилась забирать ее.

С изумлением и разочарованием она взяла в руки пачку бумаги, которая оказалась куда тоньше, чем она ожидала.

– Больше там ничего не было, – пояснила девушка, передававшая ей распечатку.

– Что с какой дискеты? – Фредрика стала перелистывать бумаги.

– Три верхние страницы – с той, которая называлась «Ангелы-хранители». Остальное – с дискеты «Диплом».

Похоже, она держала в руках неоконченный черновик работы. «Все же лучше, чем ничего», – утешила себя Фредрика.

На обратном пути ее окликнул Алекс:

– Мы должны связаться с родственниками Хокана Нильссона, чтобы выяснить, куда он делся. К сожалению, их очень мало. Ты можешь позвонить его матери и кузине? Двух других я поручил Сесилии Турссон.

Фредрика взяла бумажку с телефонными номерами. Алекс думал о чем-то своем и не посмотрел на нее, когда она пошла к себе.

Усевшись за письменный стол, она решила утолить свое самое острое любопытство, начав с «Ангелов-хранителей». На трех страницах описывался состав клуба и то, почему о них в свое время так много писали. Также было сказано, что количество членов с самого начала было осознанно ограничено – словно для того, чтобы нагнать еще больше мистики, и так окутывавшей закрытое общество.

Теа Альдрин – единственная женщина.

Морган Аксбергер. Человек, о котором Фредрика никогда ранее не слышала.

И позднее, когда один из участников покинул общество, ему на смену пришел Спенсер Лагергрен.

Этого не может быть. Это неправда!

Фредрика почувствовала, что бледнеет. В 1972 году клуб «Ангелы-хранители» пополнился новым членом. Это был молодой докторант, специалист по литературоведению Спенсер Лагергрен.

Спенсер. Опять.

Проклятье!

Собрав волю в кулак, Фредрика старалась мыслить четко, увидеть логические причины тому, что его имя снова появляется в рабочих материалах Ребекки. Судя по всему, ее коллеги многое упустили при исчезновении девушки. Нигде в материалах старого расследования ей не попадалось имя Спенсера. Пока она не отправилась в гараж.

Фредрика как раз собиралась убрать документ, когда в глаза бросилось слово, написанное Ребеккой внизу страницы и снабженное вопросительным знаком. Еще и еще перечитывая это слово, Фредрика почувствовала, как все у нее внутри опускается.

Единственное слово – но его достаточно, чтобы сердце замерло в груди.

Снафф?

33

Существовала лишь одна вещь, с которой Диана Тролле не могла до конца смириться, – беременность дочери. Ко всему остальному она надеялась со временем привыкнуть, научиться жить с этим.

Но она не могла простить себе, что так неверно оценила уровень доверия, существовавший между нею и Ребеккой. До этого момента Диана пребывала в убеждении, что они с Ребеккой знают друг о друге все. С сыном всегда было иначе, он теснее общался с отцом. Такой порядок вещей Диана никогда не ставила под сомнение, считая его естественным.

Она и отец ее детей довольно рано осознали, что не созданы друг для друга. В то время как прочие пары переживали постепенное отчуждение, Диана и ее бывший муж поняли, что никогда не были по-настоящему близки. Расставание прошло без трагедий. В один прекрасный день муж собрал вещи и съехал. И забрал с собой сына. Поселившись в трех кварталах от нее, он продолжал жить там, пока дети не пошли в старшие классы. Потом переехал в Гётеборг. Виделись они все реже.

Ребекка же всегда занимала особое место в сердце Дианы – не лучшее, чем сын, но более важное. Принято считать, что родители обычно крепче привязываются к первому ребенку. Для Дианы это была истинная правда. Дочь, которую она когда-то носила под сердцем, оставалась для нее особенной. Ей была присуща яркая мозаика качеств, унаследованных ею от родителей, смешанная с ее собственными неповторимыми чертами – как во внешнем, так и во внутреннем.

В тот вечер, когда она родилась, Диана и отец Ребекки долго смотрели на нее, спящую.

– Она похожа на нас обоих, – сказала Диана.

– Она похожа сама на себя.

– Получить что-то по наследству тоже неплохо.

В последние два года эти слова болью отзывались в сердце, когда Диана вдруг осознала, что только наследство ей и осталось. В первые сутки поисков ей удавалось сохранять спокойствие. Она позвонила бывшему мужу и сообщила, что произошло. Ему не стоит ехать в Стокгольм, Ребекка скоро найдется.

Уже на следующий день бывший муж стоял на пороге Дианиного дома. И остался на три месяца. Спал на диване в гостиной, рыдал у нее в объятиях, когда горе становилось невыносимым.