Стеклянный корабль

– Боже мой, какой ужас! – прошептала ее превосходительство. – А этот – еще называется отец!..

Вызвав г-на президента к телефону, она потребовала, чтобы он немедленно выезжал.

***

Ерзая в кресле, накаленный, негодующий Дамло вслушивался в радиорепортаж, и ею подбрасывало от желания схватить дубинку, помчаться принимать меры. Но, во-первых, он пока еще толком не знал, как это сделать, следовало разобраться, во-вторых, всему свой черед: у него было неотложное дело. Дамло ожидал посетителя и дождался за дверью послышался шорох.

– Войдите! – барственно проговорил Дамло. Пришедший слабо ойкнул: возглас застиг его, как было предусмотрено, врасплох.

– Входите сказано вам, господин сыщик! Дверь отворилась беззвучно, как все двери в участке после ремонта, наконец-то произведенного на средства муниципалитета Сыщик отвесил поклон.

– Трудимся, господин Дамло? – осведомился он затем, косясь на пиво.

– Само собой, – сказал Дамло. – А мы? Все шарим, все вынюхиваем, подглядываем, подслушиваем? И думаем, что я не знаю, за каким чертом мы сюда явились!

– Но, господин Дамло, – пролепетал сыщик, – я вовсе не за этим, уверяю вас!.. То есть…

– Не за этим? – с расстановкой повторил Дамло. – За чем – не за этим? За каким не за этим? Что вы имеете в виду, дьявол вас побери, когда говорите, что пришли не за этим?

– Честное слово, господин Дамло.

– Ну-ну!.. – оборвал Дамло со свирепым добродушием. Щелкнули кнопки, приводя подставку и спинку кресла в исходное состояние. Дамло застегнул свою верхнюю пуговицу Положил руки на,стол. – Мне все известно. Можете не оправдываться!

– Ей-богу…

– Я все сказал. Состава преступления не усматриваю. Кто на вашем месте поступил бы иначе?

– Вот именно, кто? – горячо поддержал его сыщик.

– Значит, сознаетесь?

– Сознаюсь!..

– А в чем?

– В том, что зашел выразить вам свое почтение, господин; Дамло!

– Теряем время. Советую не вилять!

– Я не смею…

– Чего? Сказать правду?

– Вилять, господин Дамло! Как это можно, в вашем присутствии? Я всем и всегда говорил: нашего Дамло не проведешь! Верьте в искренность…

Дамло снова взмок. Сейчас его утопят в словах, долго не пробарахтаться!.. Коварное искусство допроса никогда не станет доступно ему, надо смириться. Эх-хе-хе, все козыри на руках, карты даже крапленые, раз в жизни захотелось поиграть, как кошка с мышкой, а что выходит: мышка играет кошкой, Так подумал Дамло, и ему стало грустно. Однако в этом ли его сила? Нет, его сила не в этом!

– Господин частный детектив, – сурово, со спокойным достоинством заговорил Дамло, – как стало известно полиции, вы направились сюда в надежде, что это помещение пустует. Вы намеревались тайно проникнуть в кабинет, занимаемый.., ну, в мой кабинет, и, дьявол вам в печенку, произвести здесь обыск с целью обнаружить какие-нибудь записи, сделанные указанным мной, чтобы, словом, выведать, каким манером этот самый Дамло раскрывает преступления! Ловко, ничего не скажешь!

– Непостижимо! – прошептал, бледнея, сыщик. – Невозможно!

Он тут же сообразил, что такое поведение равноценно признанию. Следовало выкарабкиваться.

– Это несправедливое обвинение… Дамло уверенно продолжал:

– Пойманный за руку преступник продолжал.., продолжает отрицать свои намерения в расчете на отсутствие свидетелей. Он думает сейчас, что раз никому; не проболтался, то и выдать его некому, поэтому запирается!

Сыщик захрипел. Дамло сострадательно подвинул ему кружку – придется ее после выкинуть. Пить сыщик не стал: не мог. Но самый жест Дамло благоприятно повлиял на душевное состояние подследственного.

– Ужасно, господин Дамло! – сказал он наконец. – Вы правы, но я.., я только что это задумал.., возник умысел.., ни одна живая душа не знает! Видно, черт вам помог, прошу прощения, господин Дамло!

Дамло просиял.

– Ладно, ладно! Пейте пиво. Только осторожнее: не простудитесь. – Сыщик судорожно отхлебнул. – А теперь о деле. Обокрасть не позволю, могли убедиться. Но продать, господин сыщик, могу! Ну? – Он уставился на подследственного. – Какая ваша цена моим секретам?

Сыщик замотал головой.

– Нет! – сказал он. – Лучше уж мне держаться подальше.., если позволите, господин Дамло! При всем моем уважении. Бессмертие души, господин Дамло…

Тут Дамло взорвался.

– Душа! – зарычал он. – Свихнулись, что ли, как аптекарь? Чихать мне на вашу душу, ишь, не хватало заботы! За вами знай Доглядывай, чтоб тело не нарушало!..

Ругань Дамло придала сыщику каплю бодрости.

– Господин Дамло, вы не могли бы осенить себя крестом?

– Чего не осенить, осеню, пожалуйста! Ну? Что скажете?

– Но все-таки поклянитесь еще по-христиански, что не связаны.., сами знаете с кем, и, я полагаю, мы сможем потолковать.., об условиях!

Дамло поклялся.

– Только не воображайте, что я из кожи лезу с вами сторговаться! – перешел он вслед за тем в наступление. Хотите – покупайте, хотите – нет, только живее, вон что вокруг делается, пока я с вами тут рассиживаю!

Сыщик назвал сумму – довольно внушительную – и попросил бумаги, чтобы написать расписку, но Дамло остановил его.

– Не надо. Хватит честного слова. Даете?

– Конечно!