Стеклянный меч

Его палец спускается ниже, касаясь извилистой полосы рубцовой ткани поперек моей лопатки.

– Очевидно, конкретно эта штука отбрасывает электрические волны, ну или статическое электричество, с большой силой. Достаточно, чтобы лишить тебя способности, или ослепить, или обратить твою молнию против тебя.

– Они так быстро создали этот прибор. Прошло всего несколько дней после Чаши Костей, – бормочу я.

Все, что громче шепота, может нарушить хрупкий покой.

Рука Кэла замирает, ладонь плоско лежит на моем обнаженном теле.

– Мэйвен обратился против тебя задолго до Чаши Костей.

«Теперь я это понимаю. Понимаю с каждым мучительным вздохом». Что-то обрывается во мне, ломается, сгибает спину, и я утыкаюсь лицом в ладони. Все стены, которые я возвела, чтобы удерживать воспоминания на расстоянии, неуклонно превращаются в пыль. Но я не могу позволить обломкам похоронить меня. Не могу позволить ошибкам, которые я совершила, меня сломить. Когда тепло Кэла окутывает мое тело, когда он обвивает рукой мои плечи, а головой приникает к шее, я тоже прижимаюсь к нему. Я не отказываюсь от его защиты, хотя мы поклялись – там, в камере на острове Так, – что больше этого не будет. Мы только мешаем друг другу; если слишком сильно отвлечься, можно заплатить за это жизнью. Но мои руки ложатся поверх рук Кэла, и наши пальцы сплетаются. Пламя гаснет, костер превращается в угольки. Но Кэл здесь. Он никогда меня не оставит.

– Что он сказал тебе? – шепотом спрашивает Кэл.

Я слегка отстраняюсь и дрожащей рукой оттягиваю ворот рубашки, показывая ему то, что сделал Мэйвен. Глаза принца расширяются, когда он видит клеймо. Неровную букву М, выжженную на коже. Долгое время Кэл просто смотрит и молчит, и я боюсь, что его гнев вновь меня воспламенит.

– Он сказал, что держит слово, – произношу я.

Этого достаточно, чтобы Кэл отвел взгляд от свежего шрама.

– Что он обязательно найдет меня – и спасет.

Я невесело смеюсь. Единственный человек, от которого меня нужно спасать, – это сам Мэйвен.

Кэл осторожно поправляет на мне ворот, скрывая след, оставленный братом.

– Мы и так это знали. По крайней мере, теперь нам известна причина.

– М-м?

– Мэйвен врет, как дышит, и королева держит поводок, но она не властна над его сердцем. – Глаза Кэла делаются больше, он словно умоляет меня понять. – Он охотится за новокровками не для того, чтобы защитить свою власть, а чтобы причинить боль тебе. Чтобы тебя найти. Сделать так, чтобы ты к нему вернулась.

Он стискивает кулак.

– Ты нужна Мэйвену больше, чем кто-либо на свете.

Будь Мэйвен сейчас здесь, я бы вырвала его ужасные, неотступно преследующие меня глаза.

– Что ж, обойдется.

Я сознаю последствия этого, и Кэл тоже.

– Даже если Мэйвен перестанет убивать? Даже если это спасет новокровок?

Глаза щиплет от слез.

– Я не вернусь. Ни за что.

Я ожидаю упрека, но вместо этого Кэл улыбается и наклоняет голову. Он стыдится своей реакции, как я стыжусь своей.

– Я боялся, что ты умрешь.

Он тщательно и осторожно выбирает слова. Поэтому я подаюсь вперед и ободряюще кладу ладонь на его сжатый кулак. Этого достаточно, чтобы Кэл мог продолжать.

– Я думал, что теряю тебя. Уже в который раз.

– Но я еще здесь, – говорю я.

Он касается моей шеи руками, словно не верит мне. Я смутно вспоминаю хватку Мэйвена, но подавляю желание шарахнуться. Не хочу, чтобы Кэл отстранился.

Я так долго бежала. С тех самых пор, как все это началось. Даже в Подпорах моя жизнь представляла собой сплошное бегство. От семьи, от судьбы, от всего, что я не желала признавать. И я бегу до сих пор. От тех, кто пытается убить меня – и от тех, кто любит.

Я очень хочу остановиться. Остаться на месте, не боясь погубить себя или другого. Но это невозможно. Я должна двигаться дальше, должна причинять себе боль, чтобы спастись. Причинять боль другим, чтобы спасти их. Килорну, Кэлу, Шейду, Фарли и Никсу. Всем, кто достаточно глуп, чтобы последовать за мной. Им тоже приходится бежать.

– Значит, мы будем драться. – Губы Кэла приближаются, с каждым словом делаясь все горячее.

Его хватка усиливается, словно в любую секунду кто-то может войти и отнять меня.

– Вот что нам надо сделать – и мы это сделаем. Мы создадим армию. И убьем Мэйвена. Вместе с его матерью.

Убийство короля ничего не изменит. На трон сядет другой. Но это только начало. Если мы не в состоянии опередить Мэйвена, нужно его просто остановить. Ради новокровок. Ради Кэла. Ради меня.

Я – оружие во плоти, меч, покрытый кожей. Я была рождена, чтобы убить короля, положить конец царству террора, пока оно не успело по-настоящему начаться. Огонь и молния вознесли Мэйвена – огонь и молния его и низвергнут.

– Я не позволю ему еще раз сделать тебе больно.

От дыхания Кэла я дрожу. Странное ощущение, ведь вокруг столько обжигающего тепла.

– Я тебе верю, – говорю я – и лгу.

Я слаба – и я поворачиваюсь к нему. Я слаба – и я прижимаюсь губами к его губам, ища хоть что-то, что остановит мой неистовый бег, заставит обо всем забыть. Кажется, мы оба слабы.