Стеклянный мост

"Дорогой Хюберт!

По зрелом размышлении я поняла, что даже хорошо, что мы потеряли друг друга из виду. Теперь я многое осознаю гораздо лучше, чем тогда. Сначала мне было обидно, что твои родители не одобряют нашу дружбу, но потом я заметила, что они категорически против твоего знакомства с еврейкой. Ты ничего не мог изменить, знаю, и даже поневоле стал думать так же, как они. Когда я бывала у тебя дома — это случалось редко, — я всякий раз только поражалась, что ты не пытаешься разрядить накаленную атмосферу. С мая сорокового твоя мать стала встречать меня с нескрываемой враждебностью. Тогда мне так хотелось почувствовать, что ты все же на моей стороне. Теперь у тебя были бы огромные сложности из-за меня. Мой отъезд явился для нас обоих выходом из положения. До свидания, С.".

"Дорогая Хенни!

Лучше бы я отдала тебе "Маршруты античного мира", когда ты была у нас на Ловерлаан в последний раз. Вскоре после переезда я снова нашла ее у одного из букинистов. Пора бы мне уже привыкнуть к быстрому переходу вещей из одних рук в другие.

Отец думал, что для его дел будет полезнее, если он останется в Амстердаме. До последнего дня он стремился продолжать "нормальную жизнь".

Тетя и дядя нашли для нас дом неподалеку от своего. А так как Даниел, который к тому времени, как ты знаешь, женился, тоже обосновался в Амстердаме, мои родители увлеклись идеей собрать всю семью в одном месте, рядом с собой. Кто мог предположить тогда, что именно это погубит нас? Ничего подобного нам даже в голову не приходило.

Если я когда-нибудь вернусь, ты получишь новый экземпляр книги Куперуса. И еще ты должна прочитать обе части "Войны и мира", я таскаю их за собой повсюду. И ты увидишь, какие места я подчеркнула. Вот это, например: "Ich weiss nicht, was ich sagen soli. Niemand ist schuld", seufzte Natascha. "Ich allein bin nur schuld. Ach warum kommt er nicht?"[15]

Всего тебе наилучшего, Хенни. Твоя С.".